Осколок Империи

Но она даже не знает, что он обо всем догадался. Если она узнает об этом, то он может умереть, и ему придется держать язык за зубами.

Это все испортило. Если бы Мэт мог играть роль наблюдателя, человека, который только видит и ничего не говорит… Но он не был наблюдателем. Теперь он был соучастником. Он знал Джея и любил его. Лэйни Мэтсон и Гарри Кейн понравились ему с первого взгляда, и он мог бы полюбить Полли Торнквист. Эти люди ставили свои жизни на карту. И его тоже! И он ничего не мог поделать с этим.

Мужчина средних лет, постриженный «ежиком», стоял на своем.

— Джей, — сказал он, плохо имитируя спокойствие, — Ты пытаешься убедить нас, что на Земле парапсихология была хорошо изучена, когда отцы-основатели стартовали в космос. И что же произошло с тех пор? Они добились большого прогресса в биоинженерии. Их корабли постоянно усовершенствуются. Сейчас Роботы-разведчики возвращаются домой самостоятельно. Но что же они сделали с парапсихологией? Ничего. Совсем ничего. А почему?

— Потому что…

— Потому что все это суеверие. Колдовство. Мифы.

«О, замолчи», — подумал Мэт. Это служило лишь прикрытием тому, что происходило на самом деле, в чем он не принимал участия. Он отступил назад и вышел из круга, надеясь, что никто не заметит его, кроме Полли. Никто не заметил. Он направился в сторону бара, чтобы наполнить бокал.

Гарри Кейн ушел. Его заменил парень, который был немногим моложе Мэта. Но вряд ли он продержится еще полчаса, если не перестанет дегустировать напитки своего изготовления. Когда Мэт попробовал свой напиток, то обнаружил, что он в основном состоял из водки. И когда он обернулся, то рядом стояла Полли и смеялась над его сморщенным лицом.

Полдюжины подозреваемых лежали вдоль стенки патрульного фургона, погруженные в глубокий сон. Одетый в белое врач Специальной полиции поднял голову, когда вошел Джезус Пиетро:

— Хорошо, что вы пришли, сэр. Я думаю, что эти трое должны быть пустышками. У остальных были приборы в ушах.

Ночь была темной, как обычно на безлунной Удивительной Горе. Джезус Пиетро оставил Милларда Парлета перед стеклянной стеной банка органов, размышляющего… О чем он размышлял? О вечной жизни? Вряд ли. Даже Миллард Парлет, несмотря на то что ему было сто девяносто лет, умрет, когда износится его центральная нервная система. Нельзя пересадить мозг, не пересаживая воспоминаний. О чем же на самом деле думал Парлет? Выражение его лица было очень странным.

Джезус Пиетро взялся руками за голову подозреваемого и повернул ее, чтобы заглянуть в ухо. Тело тоже повернулось — вяло, пассивно.

— Я ничего не вижу.

— Когда мы попытались удалить приспособление, оно испарилось. То же самое произошло и с приспособлением пожилой женщины. Прибор девушки по-прежнему на месте.

— Хорошо. — Он наклонился, чтобы посмотреть.

Глубоко в левом ухе, слишком глубоко, чтобы это можно было достать пальцами, находилось нечто черное с розовым ободком под цвет кожи. Он сказал: — Принесите микрофон.

Медик передал распоряжение. Джезус Пиетро нетерпеливо ждал, пока кто-нибудь его выполнит. Наконец микрофон принесли. Джезус Пиетро приложил его к уху девушки и включил усилитель на полную мощность. Шелестящие звуки были усилены до оглушительного треска.

— Укрепите его, — сказал Джезус Пиетро. Врач повернул девушку на бок и приклеил микрофон к ее голове клейкой лентой. Треск прекратился, и внутренность фургона наполнилась звуком глухих ударов крови в артериях.

— Давно ли кто-нибудь выходил?

— Эти двое, сэр. Около двадцати минут назад.

Дверь фургона открылась, чтобы принять двоих мужчин и женщину, лежащих без сознания на носилках. У одного из мужчин был слуховой аппарат.

— По всей видимости, у них нет специального сигнала, чтобы предупредить об опасности, — сказал Джезус Пиетро. — Глупо. — Вот если бы он руководил «Детьми Земли»…

Он бы высылал второстепенных членов в качестве приманки. Если бы первые не вернулись обратно, он бы посылал других через произвольные интервалы, в то время как лидеры пытались бы скрыться.

Скрыться, но где? Его люди не нашли никаких запасных выходов, акустическая разведка не обнаружила тоннелей под землей.

Прошло несколько секунд, прежде чем Джезус Пиетро заметил, что из динамика слышен голос. Звук был слишком тихим. Он быстро прижал ухо к громкоговорителю.

— Оставайтесь, пока вам не захочется уйти, тогда уходите. Запомните, что это обычная вечеринка в стиле «открытых дверей». Тем не менее те из вас, у которых нет никаких важных сообщений, должны уйти до полуночи. Те, кто хочет поговорить со мной, должны использовать обычные каналы. Запомните, не пытайтесь извлечь приборы из ушей, они самоуничтожаются в шесть утра. А теперь развлекайтесь!

— Что он сказал? — спросил врач.

— Ничего важного. Хотел бы я быть уверен, что это был Кейн. — Джезус Пиетро коротко кивнул врачу и двум полицейским. — Продолжайте, — сказал он и вышел в ночь.

— Почему ты ушел? Как раз становилось интересно.

— Ничего интересного не было, и мой бокал опустел, и, кроме того, я надеялся, что ты пойдешь за мной.

Полли засмеялась:

— Ты, должно быть, веришь в чудеса.