Осколок зари

Сплетение Лопена иссякло ровно в тот миг, когда лодка заскребла по камням и выскочила на берег. Воспользовавшись инерцией последнего рывка, Лопен качнулся вперед и шагнул прямо на пляж. Вот это стильно. Он оглянулся проверить, заметил ли кто-нибудь. Жаль, что Струна осталась ждать на корабле, пока моряки вернутся из разведки.

Моряки выпрыгивали из больших шлюпок и брели вброд до берега. Руа наблюдал за ними с грустью.

– Если хочешь, иди пробегись по воде, нако, – сказал Лопен.

Руа зыркнул на него, по-прежнему сидя на плече, и склонил голову набок.

– Ну, да. – Лопен всегда знал, что Руа имеет в виду, таков был порядок вещей. – Если я ступаю на берег с элегантностью, достоинством и уверенностью, это вовсе не значит, что у наших парней не хватает изящества бежать по волнам. У них моряцкий стиль, а у меня стиль Лопена. – Он щелкнул Руа по носу. – Никогда не позволяй другим говорить, что чувство стиля ограничено, словно оно может иссякнуть, как буресвет. Стиль – лучший ресурс в мире, потому что его можно произвести сколько хочешь, и его, само собой, всем хватит.

Он упер руки в бока и оглядел берег, потом подбежал помочь Рушу сойти с лодки. Стиль ревнителей со всеми их бумажками не сочетается с тем, чтобы вымокнуть.

– Спасибо, Сияющий Лопен, – поблагодарила Рушу, сунув блокнот под мышку. Шедший следом моряк нес ее даль-перо и другие вещи. – Итак, что тут у нас?

– Деньги. – Лопен ткнул копьем в сторону бриллиантового светсердца. – Валяются прямо на шквальной земле.

– Да, любопытно, – проговорила Рушу.

– Мертвое... место? Место мертвых? – Уйо выругался под нос на гердазийском, отчаявшись подыскать правильные слова на алети.

– О! – воскликнула Рушу. – Держу пари, это место, куда приходят умирать большепанцирники. Я читала о таком. Нужно написать светлости Шаллан, она изучает жизненные циклы большепанцирников.

Подошел Кстлед с прямой, словно мачта, спиной, зазубренным копьем на плече и коротким мечом на поясе.

– Полагаю, они прокляты, – он указал на сокровища, – и нужно запретить моим парням побаловать себя?

– Что за глупости. – Рушу сделала пометку в блокноте. – Мы здесь, чтобы грабить, старпом Кстлед. Пусть ваши люди возьмутся дружно, или как вы там говорите, и покончим с этим. Сегодня я хочу лечь в постель с безмерной наживой.

– Разве вы не... ревнительница? – удивился Кстлед. – И следовательно, вам запрещены личные вещи?

– Это не значит, что леди не может полежать на огромной куче самосветов. Есть такие сказки. Мне всегда было интересно, насколько это неудобно.

Рушу подняла голову от блокнота и, посмотрев на всех, сделала большие глаза.

– Что? Я серьезно. Вперед! Соберите все! Нас отправили за местными артефактами, и эти самосветы очень даже считаются. Хотя все же напомните морякам, что они получат стандартную долю от добычи и разбогатеют, когда вернутся, – если только не рискнут что-нибудь припрятать или обокрасть остальных.

– Выдели мне несколько твоих лучших парней, Кстлед, – сказал Лопен. – Как только светлость Рушу одобрит, мы отправимся на разведку. Посмотрим, что удастся найти в глубине острова.

То есть удастся ли отыскать Клятвенные врата. Но об этом болтать не следует. По словам Рушу, королева хочет, чтобы они все сделали по-тихому, хотя Рисн явно в курсе.

Все очень переживали насчет здешних Клятвенных врат, потому что до них могли добраться сами-знаете-кто. Конечно, можно запереть врата со стороны Уритиру, так что непосредственной опасности нет. Но все равно...

Лопен не до конца понимал, что делать, если они их найдут. Живого клинка нет ни у него, ни у Уйо. Он посоветовал Каладину отправить с ними Тефта, но ответ его удивил.

По словам Каладина, он спросил Навани о том же самом. Та ответила, что, если Клятвенные врата в руках врагов, не стоит посылать им ключ. Задача заключается в том, чтобы узнать, есть ли на острове Клятвенные врата и вражеские войска, и вернуться. А потом они решат, стоит ли их захватывать.

Лопен подошел к Рушу, которая делала быстрые наброски экзоскелетов и светсердец. Это место казалось таким пустым. Тихое, как дом без кузенов. Взлетев повыше, Лопен убедился, что Уйо прав: в центре острова находится небольшой город.

Через некоторое время Лопен понял, почему это место кажется зловещим – помимо всех этих панцирей и сверхъестественной тишины. Нет крема. Везде, где он бывал, старые постройки покрывал слой крема. Постепенно они превращались в бугры.

Но не здесь. Ни на панцирях, ни на светсердцах на берегу нет корочки. Ни даже пыли. Это место чище, чем солдатская койка в день проверки. Лопен наклонился и поднял бриллиантовое светсердце. Как и другие, оно не сияло. Можно было сразу догадаться, что это значит.

«Великие бури не проливаются здесь дождем, – подумал он, оглядывая темные облака. – Может, необычные ветра отгоняют их прочь?»

Он сунул светсердце в карман и, подойдя к Рушу, к ее досаде – но это было забавно – заглянул через ее плечо на рисунки. Шквально хороши, учитывая, как быстро она их выполнила.

– Однажды я съел двенадцать чут меньше чем за два часа. Само собой, это примерно так же.