Османский узел

— Рафаэль, отправляйтесь к императору Максимилиану. Делайте что угодно, но добейтесь хотя бы его невмешательства в то, что начнётся. Подкупайте, обещайте. Угрожайте придворным, говорите самому императору то, что он хочет от вас услышать. С Испанией не договориться, король Англии хочет вернуть владения своей страны по эту сторону Ла-Манша… А император заинтересован и в другом. Используйте это.

— Прикажете посетить и Зальцбург?

— Нет, только не вы, — подумав немного, отказался Людовик XII. — Глава доминиканцев не должен явно быть связан с вами, скрывающимися от гнева Борджиа вне своих епархий. Для этого есть другие люди. И не забывайте, что можете получить лично вы, ваш род, если всё получится так, как мы того хотим.

О, про это никто из кардиналов не забывал! Где Авиньон, там и история этого города. А где история, там и… столь желаемое кардиналом Джулиано делла Ровере событие. Учитывая же поддержку и бесспорную сразу трёх родных по крови кардиналов, он мог рассчитывать на многое. Осталось только сделать первые действительно важные шаги. Готов ли он был их сделать? Несомненно.

— Оставьте нас, — небрежным жестом король Людовик XII показывал, что встреча окончена, выпроваживая своих вассалов. — Маршал… вы остаётесь. Один.

Воля монарха. Против неё возразить нечего. Отвесив церемониальные поклоны, почти все потянулись на выход из помещения, оставляя короля наедине с Луи де Ла Тремуйлем, который не выглядел и не являлся удивленным. Дождавшись, пока все прочие удалятся, а дверь за ними закроется, лучший полководец Франции не стал больше ждать и заговорил:

— Очень опасным может это оказаться, сир.

— Ты так думаешь, Луи?

— Потому и предостерегаю Ваше Величество, — вздохнул маршал, надеющийся на весомость своих доводов, но не уверенный, что их правильно воспримут. — В своей булле Александр VI недвусмысленно заявил, что любой, кто как-либо будет связан с Османской империей, станет врагом всего христианского мира. Цель для возмездия как духовного, так и светского. А у Борджиа теперь обе ветви власти, над телами и душами. Если их люди узнают о задуманном вами…

Де Ла Тремуйль прервался на полуслове, но и уже сказанного было достаточно в разговоре меж двумя понимающими общую картину людьми. В чём тут вообще было дело? Король Франции решил разыграть сразу несколько партий, одна из которых ориентировалась на попытку снизить получаемые Борджиа от организованного ими Крестового похода выгоды. Но как это сделать, если бить в спину нельзя при всём на то желании, поскольку это создаст яркое впечатление предательства у всех государей Европы? Только обходными путями, подтачивая крепость позиций одной стороны и советуя кое-что стороне другой. Конечно же, всё это обязано было происходить в полной тайне, ведь если скрытое станет явным, то всем не поздоровится, но французскому королю особенно.

— Люди Борджиа не увидят никого из османов или иных магометан… должного обличья. Есть те, кто бежал в Османскую империю и присягнул султану, будучи французом, итальянцем, германцем… Рождённые и выросшие в окружении христиан, на христианских землях, они не будут замечены. И станут связующим звеном между Стамбулом и Парижем.

— Сперва это действительно поможет. Но что вы предложите Баязиду II, сир?

— Для начала — снижение участия в войне Венеции. Дож Агостино Барбариго после битвы при Лефкасе не очень доволен тем, что республиканский флот опозорился. И понимает, что значение венецианцев в этой войне заметно упало. Вместе с тем…

— Дож не хочет уйти без добычи с этой войны? — предположил маршал, сперва убедившись, что монарх ждёт от него именно ответа. — Согласится ли султан на подобное?

— Ты знаешь силу итальянских и испанских войск, Луи. Я почти уверен, что они разгромят османов и на суше. Если это случится, то даже султан вынужден будет признать, что лучше потерять малую часть, нежели большую. И вот тогда, убедившись в моих силах повлиять на Венецию, Баязид станет прислушиваться и к другому. Франции нужен не крах Крестового похода, но невеликий его успех. Такой, чтобы впоследствии мы смогли делом доказать, что ничуть не хуже Борджиа, а даже лучше. Просто цель будет в другом месте. Такая цель, в достижении которой нам помогут те, кому это тоже выгодно.