Османы. История великой империи

К сожалению, в нашем распоряжении нет портретов Кёсем-султан, а на тех, которые можно увидеть в книгах или интернете, изображены другие женщины. Но известно, что она была красивой (некрасивых султаны к себе обычно не приближали), умной и образованной, причем смогла сохранить красоту буквально до последних дней жизни. Венецианский посол Симоне Контарини, оставивший нам много сведений о султанском дворе, писал, что «главная королева» Кёсем-султан «хоть и стара, но всё еще красива». Слово «стара» нужно воспринимать с учетом реалий того времени, когда женщины старше сорока лет считались старухами. Нам неизвестна дата рождения Кёсем, но она родилась на рубеже XVI и XVII, а погибла в 1651 году, так что прожила немногим более пятидесяти лет (и попробуй кто назвать «старой» современную пятидесятилетнюю женщину).

Разумеется, подобно всем «султаншам», Кёсем была хитрой и ловкой интриганкой, умело манипулировавшей людьми; без этого умения она не поднялась бы выше рядовой наложницы, о которых султаны обычно вспоминали после напоминания кызляр-агасы, сделанного примерно в таком стиле: «Для прекрасной благоухающей розы внимание нашего владыки словно лучи солнца, без которого цветы увядают…». А скорее всего, и вообще не попала бы в Топкапы, навсегда оставшись в гареме боснийского бейлербея, где началась ее карьера. Не надо думать, что сановники дарили султанам самых очаровательных из своих наложниц. Разумеется, красота имела большое значение, поскольку повелителю нужно дарить самое лучшее, но прежде всего даритель должен был быть уверен в том, что наложница создаст о нем у султана наилучшее впечатление, не «произведет», а именно «создаст». Ну и, конечно же, нужно было постараться, чтобы среди многих для подарка султану выбрали именно тебя…

Было ясно, что второе султанство Мустафы окажется не сильно длиннее первого. Принесение в жертву Кара Давута-паши несколько утихомирило страсти, кипевшие в столице, но не оказало никакого воздействия на бейлербея Эрзурума Ахмеда-пашу Абазы, который возвысился при поддержке своей соотечественницы-абхазки Халиме-султан, но после сделал ставку на Османа II и поднял мятеж для того, чтобы отомстить за его убийство. В мае 1623 года сорокатысячное войско повстанцев осадило Анкару, после взятия которой мог бы настать черед столицы. Великий визирь Кара Мустафа-паша Кеманкеш, албанец, выслужившийся из простых янычаров, организовал «мягкое» свержение Мустафы. Он и другие высшие сановники убедили Халиме-султан в том, что ее сыну лучше оставить трон на условии сохранения жизни, нежели дожидаться, пока его задушат по приказу Ахмеда-паши. В результате 9 сентября 1623 года Мустафа уступил власть одиннадцатилетнему шехзаде Мураду, сыну Кёсем, ставшей отныне валиде-султан и регентом при юном султане.

Звезда Кёсем-султан взошла надолго, чтобы закатиться в одночасье, но до заката было пока еще далеко – целых двадцать восемь лет.

Абаза-паша продолжал бузить до 1628 года, когда Мураду IV удалось купить его лояльность ценой полного прощения и должности бейлербея Боснии. Казалось бы – чем должность боснийского бейлербея была лучше должности бейлербея Эрзурумского эйялета? Была, однозначно была лучше, поскольку в лояльной Боснии, население которой приняло ислам без какого-либо принуждения и просило султана даровать им разрешение отправлять своих сыновей в янычары,[150] можно было иметь гораздо больше благ, нежели в бедном Эрзуруме, значительную часть населения которого в то время составляли христиане.

До 1632 года вся власть находилась в руках Кёсем-султан, а затем ей пришлось частично поделиться властью с сыном, который стал совершеннолетним и хотел править самостоятельно. Полной самостоятельности султан Мурад IV так никогда и не обрел, поскольку мать сохранила свое влияние на него, но теперь его нужно было уговаривать или же договариваться с ним. Примером такого договора в стиле «пусть обе стороны будут довольны» может служить казнь шехзаде Сулеймана и шехзаде Касыма, которых Мурад повелел предать смерти в 1638 году. Кёсем-султан пришлось смириться с гибелью двоих сыновей, но зато она смогла спасти своего младшего сына Ибрагима, который впоследствии стал преемником Мурада. Принято считать, что от Ибрагима Мурад не ожидал опасности, поскольку у того были нелады с психикой, но здесь явно не обошлось без заступничества Кёсем-султан. Когда же Мурад отправлялся в военные походы, бразды правления переходили в руки Кёсем, так что можно считать ее полноценной соправительницей при сыне, иначе говоря – женский султанат продолжался. Великий визирь Кара Мустафа-паша полностью повиновался Кёсем-султан, но при этом за пазухой у него таилась ядовитая змея.