Основание

Как это ни странно, но лицо наставника приобрело еще более гордое и радостное выражение. Никто и никогда на меня так не смотрел и, боюсь, уже не посмотрит. Это был взгляд Папы Карло, обращенный на полено, превратившееся его стараниями в деревянного мальчика. Бывшее полено оказалось умненьким и благоразумненьким, чем привело мастера в полный восторг. Я почувствовал неловкость, и чтобы ее скрыть спросил, нельзя ли ознакомиться на практике еще с какой-нибудь секвенцией.

– Отличная мысль, – одобрил Роберт Карлович. – Но сначала я хотел бы рассказать о локализации мираклоида.

– Мираклоид – это нечто, связанное с чудом? – предположил я.

– Совершенно верно, – подтвердил Роберт Карлович. – Мираклоид – это событие или явление, проявляющееся в результате срабатывания секвенции и не объяснимое законами природы. В случае с нашими колбами – это было нагревание сосуда, под которым не была зажжена горелка. Вода нагрелась и начала кипеть. Это – событие, и произошло оно там, куда указывает локатор – пентаграмма. 

Пришлось спросить, что такое локатор и выслушать объяснение про локаторы и идентификаторы. Затем мы вернулись к нашей секвенции с пирамидками и колбами:

– А зачем вторая пентаграмма?

– У этой секвенции два локатора. Оба указывают на объекты, которые будут энергетически синхронизироваться. Какой из объектов является объектом синхронизации, а какой субъектом, в данном случае определяется очередностью свершения событий-локаторов.

– Я не совсем понял, – попытался уточнить я, – в данном случае локатор – это событие, которым является посторенние пентаграммы, или предмет – сама пентаграмма?

Похоже, я озадачил Роберта Карловича своим вопросом. Он наморщил лоб и задумчиво произнес:

– Я затрудняюсь ответить на ваш вопрос. В целом разделение на предмет и событие здесь не очень правомерно. В данном конкретном случае важно понимать, что мираклоид прекратит своё существование, если хотя бы одна из пентаграмм будет разрушена. В то же время, если мы перенесем один из столов в другую комнату, вода над не зажженной горелкой продолжит кипеть.

– А если перенести стол с пентаграммой подальше, например, на километр, или увезти в другой город? – продолжал  допытываться я.

– Это правильный вопрос и мы его обязательно обсудим. Но позже, – мягко сказал Роберт Карлович.

– Можно я попытаюсь задать еще несколько вопросов, – попросил я, – если вы сочтете, что они в рамках нашей учебной программы, то сразу и ответите. Мне кажется, что так будет полезно для моего восприятия. А то, меня не оставляет ощущение шила в известном месте.

– Хорошо, – кротко ответил Роберт Карлович, – мы можем попробовать.

– Если я правильно понимаю, – осторожно начал я – то, что я называю «шалимар», принято называть «грэйс». Это действительно одно и то же?

– Я бы сказал, что шалимар представляет собой разновидность грэйса. И то и другое – субъективное ощущение наличия незавершенной секвенции. Мозг воспринимает грэйсы через традиционные человеческие чувства. Вы, Андрей, воспринимаете грэйс через обоняние и называете его шалимаром. Другие известные мне грасперы чувствуют грэйс слухом или зрением. Я не исключаю, что существуют грасперы, использующие другие чувства: вкус, осязание, равновесие или чувство температуры. Поскольку грэйс вызывает исключительно положительные ощущения, я не включил боль в список возможных чувств. Впрочем, бывают люди, получающие наслаждение от боли.

Задавая следующий вопрос, я был уверен, что ответа не получу. Но я попытался и спросил:

– Интересно, а сколько всего в мире грасперов? А у нас в России сколько?

– Не знаю, даже боюсь предположить, – и Роберт Карлович посмотрел на меня открытым и честным взглядом.

– Давайте я задам последний вопрос, а потом мы сможем планомерно двигаться по учебному плану, – я постарался придать своему тону оттенки не только легкомысленные, но и шутливые. В том, что я получу ответ, который меня удовлетворит, я сильно сомневался. – Каким вы видите моё будущее? Чем я буду заниматься, как жить? Мне придется всю жизнь бегать от медведей?

Роберт Карлович ответил немногословно, но довольно оптимистично:

– Вы будете изучать и применять секвенции. Применять, извините за патетику, на благо человечества. Сам вы тоже не останетесь внакладе. С медведями придется что-то придумать. Но, что могу сказать точно – скучно вам уже никогда не будет.

Глава X