Основание и Империя

— Значит, все это время я был игрушкой?!

Тонкая улыбка заиграла на губах Магнифико.

— А почему бы и нет? Вы думаете, что это невозможно? Спросите себя сами: будучи в здравом уме, разве рискнули бы вы жизнью ради странного урода, которого никогда не видели раньше? Я думаю, вы сами — поразились тому, как разворачивались события, когда немного остыли и имели возможность подумать над всем происшедшим.

— Да, — спокойно вмешалась Бейта. — Так оно и было. Он никак не мог понять, что же произошло. Это очевидно.

— Как бы то ни было, — продолжал Мул, — Торану ничего не угрожало. У лейтенанта был строгий приказ отпустить вас. Поэтому я, вы и Притчер отправились на Основание. Дальше вы сами знаете, как происходила моя кампания. Когда Притчера предали трибуналу (мы при этом присутствовали), я не терял времени даром. С судьями, председательствовавшими на этом процессе, я расквитался попозже. Они командовали войсками во время войны и очень легко сдались в плен, в результате мой флот выиграл битву при Хорлеггоре и другие мелкие стычки. Благодаря Притчеру я встретил Эблинга Миса. Психолог принес мне Визи-Сонар. Он сделал это из своих собственных побуждений и немыслимо упростил мне задачу. Разве что только ЭТО не было его собственным желанием.

Бейта перебила его.

— Концерты! Я все пыталась понять, зачем они были нужны. Теперь все ясно.

— Да, — кивнул Магнифико. — Визи-Сонар прекрасно фокусирует излучение. Грубо говоря, он сам по себе является простым устройством для контролирования эмоций. С этим прибором на руках я был в состоянии с легкостью управлять эмоциями масс и еще легче отдельных индивидуумов. Концерты, которые я давал на Основании и потом на Убежище, очень сильно приблизили их конец. Приложив некоторые усилия, я сделал бы принца на Неотранторе почти идиотом, но я не мог убить его без Визи-Сонара. Теперь понимаете? Конечно, самой важной моей находкой был Эблинг Мис. Он мог бы…

Чувство досады не давало Магнифико говорить, но он все-таки продолжил:

— Есть одна особенность в моем эмоциональном контроле, о которой вы пока еще не знаете. Интуиция, или внутреннее зрение, называйте это как хотите, для меня та же эмоция. По крайней мере, у меня это получается. Вы не понимаете, о чем я хочу сказать?

Он не стал ждать отрицательного ответа.

— Человеческий мозг работает с малой эффективностью. Обычно приводится цифра в 20 %. Иногда происходят вспышки большой силы, и тогда их называют интуицией, или внутренним зрением. Я очень рано понял что могу поддерживать эту вспышку… в мозгу, заставляя его работать долго и на пределе. Правда, человек после этого умирает, но приносит при этом огромную пользу. Атомный гаситель, например, использованный мной в войне против Основания, — результат эффективной работы мозга одного инженера с Калгана. Как видите, снова я использовал в своих целях других. Эблинг Мис как психолог был удивительным упрямцем. Его потенциальные возможности ученого были колоссальными. И он был мне нужен. Еще до того как началась война с Основанием, я послал своих делегатов договариваться со старой Империей. Именно тогда я начал свои поиски Второго Основания. Естественно, я его не нашел, но знал, что должен это сделать, и Эблинг Мис мог сказать, где искать. При возбуждении его мозга он, возможно, оказался бы в состоянии повторить работу Хари Сэлдона. Частично ему это удалось. Я довел его до полного самоизнеможения. Возможно, процесс был безжалостен, но его следовало завершить. Мис умирал в конце, но он дожил…

Вновь досада помешала ему говорить.

— И он дожил до того, чтобы все сказать. Вместе, втроем, мы могли бы отправиться на Второе Основание. Это была бы последняя битва, если бы не моя ошибка.

Торан заговорил стараясь, чтобы голос его звучал твердо:

— Почему вы так на это упираете… что же это за ошибка?.. И кончайте скорее.

— Ну что же, я скажу: моя ошибка — ваша жена. Она необыкновенная. Я никогда не встречал такой женщины, такого человека в своей жизни. Я… я…

Внезапно голос Магнифико прервался. С большим трудом он взял себя в руки. Весь какой-то угрюмый, он продолжал:

— Я нравился ей, несмотря на то, что мне ни разу не пришлось вмешаться в ее эмоции. Я не вызывал в ней отвращения, и она не смеялась надо мной. Она жалела меня. Я ей НРАВИЛСЯ! Неужели вы не понимаете? Неужели вы не видите, что это для меня значило? Никогда еще до сих пор, никто… Ну, да ладно… Я лелеял эту мечту… Мои собственные эмоции подвели меня, несмотря на то, что я управлял эмоциями всех остальных. Я опасался забираться к ней в мозг и ничего не делал с ней. Для меня слишком дорого было ее ЕСТЕСТВЕННОЕ чувство. Обидно, но… Это моя первая ошибка.

— Так были и другие?

Клоун, не отвечая, продолжал: