Основания новой науки об общей природе наций

VI. Шестая – это система Естественного Права Народов. С возникновения Народов, откуда начинается (соответственно одной из вышеприведенных Аксиом{186}) материал Естественного Права, должны были бы начинать и разбираемое ими учение три его главных представителя – Гуго Гроций, Джон Зельден и Самуил Пуфендорф. Все трое одинаково ошибались, начиная с середины, т. е. с позднейших времен наций, ставших утонченными, и, следовательно, с людей, просвещенных вполне развитым естественным Разумом. Из таких наций вышли Философы, возвысившиеся до рассмотрения совершенной Идеи Справедливости. Прежде всего Гроций: именно вследствие своей большой любви к Истине он отбрасывает в сторону Божественное Провидение и провозглашает, что его Система направляет и даже уточняет всякое познание Бога{187}. Поэтому все упреки, которые он в большом числе делает Римским Юристам, вообще к ним не относятся, так как они, приняв за Основу Божественное Провидение, стремились рассуждать о Естественном Праве Народов, а не о Естественном Праве Философов и Теологов-Моралистов. Наоборот, Зельден подразумевает Божественное Провидение, не замечая негостеприимности первых народов, а также разделения между Евреями и Язычниками, которое проводил Богоизбранный народ во всем мире тогдашних наций; он не замечает также, – что раз Евреи потеряли из виду свое естественное право, во время Египетского плена, то Бог должен был снова установить его для них в законе, который он дал Моисею на Синае; не замечает он также и того, что Бог в своем Законе запрещает даже мысли, если они не совсем справедливы, о чем ни один из смертных законодателей никогда не заботился; а кроме того – звериного Происхождения всех языческих Наций, о котором здесь идет речь. И если он претендует на то, что Евреи вскоре научили своему Естественному Праву Язычников, то для него оказывается невозможным доказать это вопреки великодушному признанию Иосифа Флавия и важному размышлению Лактанция, приведенным выше, а также вражде, как мы видели, Евреев с Язычниками, которая еще сохраняется и теперь, во время их рассеяния по всем Нациям. Наконец, Пуфендорф начинает с Эпикурейской гипотезы; последняя считает человека брошенным в наш мир без всякой помощи и заботы Бога; а раз его в этом можно упрекнуть (хотя он и оправдывается в специальной Диссертации), то он без Провидения в качестве Первого Основания вообще не смеет открыть рта для рассуждения о праве, как мы это слышали от Цицерона{188} по адресу Аттика (а он был Эпикурейцем), когда тот рассуждал о Законах. В силу всего этого мы начинаем рассуждение о Праве, называвшемся у Латинян Jus (сокращение из древнего Jous), с того древнейшего момента всех времен, когда зародилась в сознании родоначальников идея Юпитера. В этом с Латинянами поразительно схожи Греки, которые (как это, к великому нашему счастью, подметил Платон в «Кратиле»{189}) первоначально Jus называли Siaiov{190}, а это значит то же самое, что discurrens или permanens. Философское Происхождение было сюда вложено самим Платоном: он в ученой Мифологии принимает Юпитера за эфир, все пронизывающий и обтекающий. Историческое же Происхождение идет от слова «Юпитер», который и у Греков назывался Διός откуда у Латинян произошло выражение sub Dio, равное syb Jove, в значении «под открытым небом»; позднее ради легкости речи они произносили δίκαιον. Поэтому мы начинаем рассуждение о Праве с того, что первоначально оно зародилось как божественное (divinum) в том смысле, какой ему был придан предсказанием (divinatio), т. е. наукой об ауспициях Юпитера. Это были божественные вещи, посредством которых Язычники направляли все человеческие вещи: вместе они составляли предмет Юриспруденции. Так, Язычники начинают рассмотрение естественного права с идеи самого Божественного Провидения, одновременно с которой зарождается и родственная ей идея Права. Последнее (каким способом – об этом говорилось раньше) начали соблюдать естественным путем. Родоначальники в подлинном смысле слова, и притом самые древние, называвшиеся Gentes Majores, а Юпитер был их первым Богом.