Основать род

— Вы сказали, что пытались отказаться от руководства анклавом. И если бы нашелся такой человек, который по своей квалификации больше соответствовал этой должности, вы бы отдали ему, так сказать, бразды правления?

Женя почувствовал себя идиотом. Его легко и просто загнали в ловушку с очевидной целью — отодвинуть от руля. Но в отставку он не собирался, по крайней мере, сейчас. Кроме того, он не доверял этому человеку. Не верил не только в его честность и бескорыстие, но и в элементарную порядочность. Надо было как-то выкручиваться, отбиваться.

— Как я уже сказал, я не сам своей волей назначил себя начальником. Это сделали люди, которые меня окружали.

— Спасибо за подробный ответ.

Женя, приготовившийся к длительной схватке, почувствовал себя обескураженным. Почему Троекуров так быстро отступил? Ладно, подумаем об этом позже. Нужно закончить собрание.

— Клаус, ты как себя чувствуешь?

— Голова еще кружится, но уже лучше.

— Я привез для караульщиков бинокль и тепловизор. Ты разберись, научи людей. Чтобы не случилось, как вчера.

— Сделаю, Ойген.

— И последнее. Надо как-то назвать наш форт. Какие есть варианты?

Вариантов была масса. Но, к немалому удивлению Жени, победило предложение немецкого фермера Карла Рихтера.

— Смотри, Ойген, — сказал он, — мы хотим быть частью новой России, но при этом отделены от нее на изрядное для этих мест расстояние. В старом мире Сибирь — это часть России, и все это знают. Сибири боятся, потому что там ходят свирепые русские медведи, там много снега и очень холодно. Так же, как и здесь, она к востоку от столицы и вся покрыта лесом и болотами. И еще все знают, что это где-то далеко и вообще самая глушь. Пусть будет форт Сибирь.

И все согласились.

Женя с Ольгой сидели под навесом на чурбачках, глядя на гаснущую над кромкой леса зарю. Все дела были закончены, можно было расслабиться и отдохнуть, ощущая в теле приятную усталость. Но вдруг Женя встрепенулся.

— Совсем забыл! Оля, слушай, а ты, случайно, реферат про эфиопов не писала?

— А я думала, ты уже и не спросишь. Писала, конечно.

— Расскажи вкратце, что помнишь.

— Для начала, Эфиопия очень древнее государство. На ее территории нашли самые ранние следы стоянок первобытного человека.

— Да, я это слышал.

— Не перебивай. Так вот: государственность у них возникла довольно рано. Там первые царства создавались еще в пятом веке до нашей эры. Эфиопы были довольно воинственны, и тому же Египту их набеги создавали серьезные проблемы. Но у них же возникли и первые древние центры земледелия. В древние времена Эфиопия называлась Абиссинией и была весьма важным центром цивилизации. Там намешано всего. Около двухсот племен и народностей, все основные мировые религии. Есть христианство, причем православное, и ислам, и иудаизм. Правда, сейчас почти всех эфиопских иудеев вывезли в Израиль, как очередное Израилево колено. Есть и местные языческие религии, от сравнительно мирных, до такой экзотики, как поклонение смерти у племени Мурси. В Эфиопии регулярно происходили и происходят междоусобные стычки — за поля, за пастбища, за еще что-нибудь. Их периодически и с переменным успехом пытались колонизировать. Отметились почти все — Португалия, Англия, Италия, Франция. Италия даже завоевывала Эфиопию и целых пять лет — с 1936 до 1941 годы она входила в «Итальянскую империю» Муссолини. В настоящее время промышленность в зачаточном состоянии, 85 % населения живет в деревнях, основная статья экспорта — продукция сельского хозяйства. И при этом умудряются голодать — вот например, при коммунисте Менгисту Хайле Мариаме от голода померло почти миллион человек. Процветает рабство и работорговля, наркотики, контрабанда. Медицина почти отсутствует, поэтому нередки эпидемии. Постоянна борьба за власть. Что у них хорошо, так это легкая атлетика. И, в первую очередь, бег. Ну, это понятно — попробуй, погоняйся за дичью по пампасам.

— А что-нибудь про обычаи племен? Те, что более-менее общие для всех?

— Ну, в связи с постоянными усобицами практически у каждого мужчины под кроватью лежит АКМ. В целом все традиционно: мужики добывают и воюют, женщины работают на полях и ведут хозяйство, дети пасут скот. Если одно племя убивает всех мужчин другого, то может забрать себе всех женщин и детей, ну и, понятно, имущество побежденных. Дальше — в зависимости от конкретного случая, могут принять в свой клан, а могут сделать рабами.

— Вот это очень важно! Ты даже не, насколько важно! И Женя в порыве чувств неожиданно для себя самого крепко поцеловал Ольгу.

День 7

Наутро началась погрузка. В один прицеп грузили продукты, в другой — инструмент. Все, даже еще не восстановившийся до конца Клаус, таскали ящики и коробки. Женя одним глазом присматривал за Троекуровым. Бизнесмен таскал наравне со всеми, правда, стараясь не слишком усердствовать. Не отлынивал, но и в передовики не рвался.

Накануне, после общего собрания, Женя поговорил о происшествии с Григорием.