Основать род

В комнате нижнего этажа явно в шоковом состоянии сидела прямо на полу правозащитница и пыталась сложить в разорванный лиф платья дебелую грудь, на которой расплывались багровые следы крепкого «пожатия». Под правым глазом наливался синевой сочный фингал.

— Что случилось? Кто стрелял?

— Йоган, там, — трясущейся рукой она показала на вход в подвал.

— Кто стрелял?

— Не-е-егр.

— Где он?

— Там, — она ткнула пальцем в лестницу, ведущую наверх. И, всхлипнув, тонко, по-бабьи, завыла.

— Катя, давай в подвал, посмотри, что там с Шефером. Я наверх.

Женя стал осторожно подниматься по ступенькам. Второй этаж — чисто. Теперь третий… Он успел преодолеть только половину лестницы. Сверху жахнул выстрел, затем еще один, и на Женю упало что-то тяжелое. Зацепиться было не за что, и он, пересчитывая ребрами ступеньки, прогрохотал вниз. Упал неудачно, на раненое плечо и внутренне взвыл от прострелившей руку боли. Стиснув зубы, чтобы не орать, он выбрался из-под упавшего на него тела и осмотрелся. Верхушка черепа была начисто снесена, но человека вполне можно было опознать. Вот так, Джамал, кто с чем к нам зачем, тот от того и того.

— Федька, молодец! Представлю к награде!

На улице резко затрещали пулеметы, чуть позже их заглушил нестройный залп дробовиков, захлопали самодельные гранаты — войнушка пошла вовсю. Тут, в башне, вроде, все закончилось. Надо теперь посмотреть, что в подвале.

Адреналин схлынул, рука под повязкой налилась до краев пульсирующей болью. Женя убрал «люгер» в кобуру и, придерживая больную руку здоровой, спустился вниз. Подвал тускло освещали две керосиновых лампы. На полу, прислонившись к стене, сидел Йоган Шефер, бледный, с испариной на лбу. Катя Подольская заканчивала бинтовать. Сквозь свежую повязку на груди проступали два красных пятна. Женщины столпились рядом, желая помочь и не зная, что нужно делать.

— Катя, что с Йоганом?

— Два ранения в грудь, легкое пробито, одно ребро сломано пулей. Нужна срочная госпитализация. Иначе он долго не протянет.

— Где его лучше уложить? Здесь или поднять наверх?

— Лучше наверх, здесь все же слишком прохладно.

— Кто-нибудь, сходите за носилками.

— Нет, носилки нельзя. Ему сейчас можно только полусидя.

— Тогда подождем, пока бой закончится. Потом мужики на руках поднимут.

На улице стрельба уже стихала. Еще с минуту раздавались редкие пулеметные очереди и хлопки карабинов, потом и они прекратились. Касаткин поднялся от пулемета навстречу Жене.

— Ну что, командир, победа!

— Поздравляю, капитан. Потери есть?

— Никак нет, все целехоньки. Ну, кроме тебя. А что там? — он кивнул в сторону башни.

— Шефер тяжело ранен, две дырки в груди. А Федька Джамала грохнул. Начисто башку снес. Тот к терминалу полез.

— Так это Джамал так замаскировался? Вот же скотина! Я-то не сообразил проверить, старый дурак.

Капитан в досаде стукнул кулаком о ладонь.

От леса донеслась частая ружейная стрельба, потом снова все стихло.

— Ладно, потом разборки устроим. Собирай трофеи, трупы волоки в лес. Григорьева ко мне, пусть срочно организовывает связь с замком Россия. Кстати, пусть Джамала обыщут особо тщательно. Его пока оставьте. Заверните, скажем, в полиэтилен и сложите в холодок. Мне нужны его символы власти — бусы, перстень, медальон, личное оружие и все остальное в таком духе.

Касаткин отдал приказания. Тела двух негров обыскали и закинули в багажник до сих пор стоявшего в воротах джипа. Грубер сел за руль и начал выезжать из форта.

— Группа людей, шесть человек, идет от леса, — крикнули сверху.

— Пулеметчики, снайперы, приготовиться. Без команды огонь не открывать! Трофейным командам ждать — откликнулся Касаткин.

Через четверть часа к воротам форта подошла группа эфиопов. Вперед вышел один из них, Женя узнал в нем Ашенафи.

— Масса Юджин великий воин! Он убить все воины Джамал. Сидамо убить те, кто хотеть бегать в лес. Масса Юджин убить Джамал. Сидамо благодарить масса Юджин. Нет Джамал, никто прийти к Сидамо. Остальные воины Джамал уйти в свое племя. Масса Юджин дать Ашенафи ружья. Ашенафи сражаться. Ашенафи дать масса Юджин его враг.

Ашенафи махнул рукой, два эфиопа подтащили к Жене третьего, со связанными за спиной руками. Это был Тэкле Бекеле. Вид он имел прежалкий.

— Он хотеть бегать. Мои воины поймать.

— И что с ним делать будем? — спросил Женя у капитана и достал из кобуры пистолет. — Может, просто пристрелим?

— Нет, не надо, не убивайте меня, — запричитал Тэкле на неожиданно сносном английском. — Я все сделаю, я отдам всех белых людей, только не убивайте!

— Их мы и так заберем. Теперь, когда Джамала нет, никто тебя не боится.

Женя взвел курок и снял «люгер» с предохранителя.

— Нет, не убивайте!

Тэкле упал на колени и пополз к Жене, но не удержался и упал набок.

— Я все, все отдам. Я знаю, где в лесу большой склад! Там много, много всего. Я покажу, только не убивайте.

Жене стало противно. Он снял пистолет с боевого взвода и убрал его в кобуру.

— В подвал его. Не развязывать. Утром пусть ведет к складу.

Затем он повернулся к вождю.