Основатели

Все пятеро снова с немалым интересом занялись изучением результатов анализа, то и дело сверяя их с договором. Когда они закончили, Пиренн с беспокойством в голосе произнес:

— Кажется, все верно.

— Тогда вам ясно, что этот договор — не что иное, как декларация полной независимости Анакреона и признание этого Империей?

— Похоже, вы правы.

— И Анакреон прекрасно понимает это, и будет стремиться подчеркнуть свою независимость таким образом, чтобы навсегда исключить любую возможность давления и угроз со стороны Империи. Особенно теперь, когда всем уже ясно, что Империя не в состоянии осуществить свои угрозы — иначе она никогда бы не допустила отделения Анакреона.

— Но в таком случае, — вмешался Сатт, — как объяснит мэр Хардин заверения лорда Дорвина в поддержке Императора? Мне они кажутся… — он пожал плечами, — вполне надежными.

Хардин откинулся на спинку кресла.

— Это и есть самое интересное. Честно говоря, поначалу я принял его превосходительство за совершенно безнадежного осла, но оказалось, что это умнейший человек и прекрасный дипломат. Я позволил себе записать все разговоры с ним.

Послышался возмущенный гул, и Пиренн уже открыл рот, чтобы высказать общее мнение.

— Ну и что? — упредил его Хардин. — Я знаю, что это серьезное нарушение законов гостеприимства и джентльменского кодекса чести. И если бы его превосходительство заметил это, я оказался бы в пренеприятном положении, но этого не произошло, и теперь у нас есть запись — а это главное. Запись эту мне размножили, и я передал Хоулку копию для анализа.

— И где же текст анализа? — осведомился Ландин Краст.

— Вот это и есть самое главное. Когда после двух суток напряженной работы Хоулку наконец удалось избавиться от всех бессмысленных банальностей, многозначительной чепухи и ничего не значащих высказываний, то обнаружилось, что в тексте не осталось НИЧЕГО! Он самоликвидировался.

За все пять дней переговоров лорд Дорвин, господа, не сказал ни черта и ухитрился сделать это так, что вы ничего и не заметили. Вот вам все заверения вашей любимой Империи!

Наверное, если бы Хардин швырнул на стол бомбу, это не произвело бы большего переполоха, чем его последнее заявление. Сэлвор устало и терпеливо ждал, пока члены Совета успокоятся.

— Поэтому, когда вы отправили свою угрозу — а ваше послание с описанием действий Империи по отношению к Анакреону в случае конфликта выглядело именно так, — вы только вызвали раздражение у монарха, который был знаком с истинным положением дел куда лучше вас. Естественно, оскорбление его достоинства потребовало немедленных ответных действий. Вот вам и ультиматум. Теперь вернемся к началу нашей беседы. У нас в распоряжении одна неделя. Что нам теперь делать?

— Похоже, нам придется разрешить Анакреону создать свою военную базу на Термине. У нас просто нет другого выхода.

— В этом я с вами согласен, — кивнул Сэлвор. — Но вопрос состоит в том, что нам нужно сделать для того, чтобы вышвырнуть их отсюда при первой возможности?

Усы Фулэма зашевелились.

— Вы говорите так, словно уже решили применить против них силу.

— Сила, насилие, — последовал ответ, — это крайнее средство некомпетентных людей. Но я совсем не намерен расстилать перед ними красный ковер, предлагать им лучшую мебель в доме и благоговейно сдувать с нее пыль.

— Все равно мне не нравится, как вы об этом говорите, — не уступал Фулэм. — Это опасный подход, тем более, что в последнее время мы замечаем, что большинство населения именно так понимает ваши выступления. Должен сказать вам, мэр Хардин, что Совет уже давно следит за вашей деятельностью.

Фулэм выдержал паузу. Остальные согласно закивали головами. Сэлвор пожал плечами.

Йейт Фулэм продолжил:

— Если из-за вас в городе вспыхнет пламя насилия, то лично для вас это окажется лишь весьма сложным способом самоубийства. Мы не допустим подобного развития событий. В основе нашей политики лежит один-единственный важнейший принцип: все для Энциклопедии. Любое решение, которое мы примем, будет направлено лишь на обеспечение безопасности проекта Энциклопедии.

— Таким образом, — подытожил Хардин, — вы решили продолжать все ту же напряженную кампанию сидения сложа руки.

Пиренн с горечью в голосе ответил ему:

— Но вы же сами заявили, что Империя не в состоянии помочь нам, хоть я до сих пор не понимаю, как такое могло случиться. Так что если необходим компромисс…

Словно в кошмарном сне, у Хардина возникло ощущение, что он со все возрастающей скоростью мчится в никуда.

— Да поймите же вы, что никакого компромисса быть не может! Вся эта болтовня насчет военных баз — не что иное, как самое бессовестное вранье! Его высочество Родрик выболтал нам, к чему в действительности стремится Анакреон — открытая аннексия, раздел Термина на феодальные владения и навязывание нам своей системы экономики, основанной на принципе «аристократ — крестьянин». Если они хотя бы частично поверили в наш блеф насчет атомной энергии, то это даст нам некоторую отсрочку — но действовать они все равно будут.