Основная миссия

— Ты не пихайся, а тоже помогай — я ее один не удержу!

— Я продукты отнесу!

— Отнесешь, но сейчас оставь их в покое и держи этого монстра.

Гусев ругнулся и, свалив бумажные, перетянутые шпагатом пакеты на сиденье такси, решился-таки испачкать генеральские ручки. Выгрузив машинку и расплатившись с водителями, мы поволокли приобретение к Селивановым. А потом был гудеж…

Глава 3

Наутро, часов в восемь, начал трезвонить телефон. Я, закрыв голову подушкой, не шевелился, теша себя надеждой, что кто-нибудь из мужиков возьмет трубку. Ждал долго, а звонок тем временем продолжал разрывать мозг напрочь. В конце концов до меня дошло, что полутрупы в соседних комнатах вполне справедливо рассудили так: хозяева вовсе не они, и поэтому ни в жизнь не встанут, чтобы заткнуть черную орущую коробку. Пришлось подниматься и брести в коридор. Там, сняв трубку и даже не задумываясь о последствиях (ведь этот номер знало очень немного людей), рявкнул в нее:

— Какого х…?!!

На том конце пару секунд молчали, а потом вежливым тоном поинтересовались:

— Это квартира товарища Лисова?

— Ну Лисова. Слушаю…

Получив подтверждение, голос повеселел:

— Это я, инженер-майор Рябушкин, из ГАУ.

Рябушкин, Рябушкин… О, вспомнил! Мы с ним познакомились еще в Туле, куда я мотался по поводу гранатометов, а потом и ППС. Познакомились и даже сдружились. И в прошлом году тоже пару раз в столице пересекались. Только он тогда капитаном был… На всякий случай уточнил:

— Никита, ты что ли?

— Так точно!

— Во блин… — Осторожно пощупав голову, я продолжил: — Приветствую, дружище! А чего в такую рань звонишь?

— К-хм?

Еще раз глянув на часы, я смущенно ругнулся:

— Блин… вопрос насчет времени снимается. Но насчет звонка — остается. И откуда ты вообще знаешь, что я в Москве?

— Мне об этом Станислав Игоревич вчера сказал. Тверитин. Он же и номер телефона дал. Но вчера я звонил — никто трубку не брал…

Ощущая страшный сушняк, я вхолостую почавкал, пытаясь избавиться от гадостного вкуса во рту, но, не преуспев в этом, продолжил задавать вопросы:

— Поздно пришли, вот и не отвечали… А Тверитина-то ты откуда знаешь? Хотя отставить… Ты в городе? Если да, то давай, заруливай! Отметим встречу. Адрес помнишь? Если нет, то записывай…

Я собрался говорить адрес, но собеседник перебил:

— Встретимся, это само собой! И отметим, конечно. Только я сейчас по другому поводу звоню — хотел тебя на полигон пригласить и одну вещь показать.

— Какую?

Рябушкин рассмеялся:

— Приедешь — увидишь! Но я намекну: помнишь такого — Германа Коробова? Ну которому ты еще подарил венгерский пистолет-пулемет?

— Как же — подарил! Да он тот ствол у меня нагло выцыганил! Все четыре дня, пока я на заводе был, он за мной на коленях бегал. А мне такой ПП больше ни разу не попадался — у всех мадьяр, которые мне позже встречались, другое оружие было… Так что Коробова помню!

Никита в ответ на мой спич, вежливо хохотнув, выдал:

— Он тут интересную вещь изобрел, я думаю, тебя заинтересует. Во всяком случае мне это изобретение очень понравилось!

Я поскреб отросшую за ночь щетину и предложил:

— Давай ты мне минут через тридцать перезвонишь, а то я что-то соображаю плохо. Какая вещь, куда ее совать, и вообще…

— Может, лучше сделаем так — я за тобой машину вышлю, а пока она приедет, ты уже точно проснешься.

— Хорошо. Через сорок минут буду готов. Хотя… если я не один приеду, а со своими парнями, это ничего?

— Нормально!

— Тогда засылай своего водилу.

Только я положил трубку и собрался идти умываться, как меня поймал хмурый и заспанный Гусев, которого заинтересовала предстоящая поездка. Мол, куда, с кем и зачем? Пришлось объяснить, но не удовлетворившись этим, Серега, пока я умывался, куда-то позвонил и уточнил информацию относительно Рябушкина. После чего, позевывая и нагло вытесняя меня из ванной, информировал:

— Этот майор, пользуясь знакомством с тобой, своего друга-оружейника и его автомат хочет продемонстрировать.

— Интересно, а я тут с какого боку? Нет, полюбопытствовать, конечно, можно, но ведь не просто так он мне этот ствол показать хочет?

— А. — Гусев макнул щетку в баночку зубного порошка. — У них там свои трения и интриги. Сейчас, благодаря внедрению АК-43 верховодят ижмашевцы, а этот Коробов — из Тулы. Вот, видно, майор и решил тебя для дальнейшей косвенной поддержки задействовать. Он ведь в курсе, что ты личный порученец товарища Сталина и, даже несмотря на то, что ты не будешь входить в комиссию, твое одобрение нового автомата может сыграть свою роль в предстоящем конкурсе. Так что можешь съездить посмотреть, чего там демонстрировать будут. Тоа а э оэу.

— Чего?

Командир, вынув щетку изо рта, более членораздельно пояснил:

— Я говорю — не поеду. Это вы фанатики оружия, а мне в наркомате к тринадцати часам надо быть. Поэтому бери Марата, и дуйте вдвоем. Да, потом, на всякий случай, мне письменный отчет предоставишь. — И, понизив голос и воровато оглянувшись на открытую дверь, поинтересовался: — А ТАМ ты про Коробова[3] что-нибудь слышал?

— Нет. И не слышал, и не видел, и не знал.