Основы философии

В своей практической деятельности мы опираемся на весь прежний опыт, зафиксированный в нашем сознании в виде памяти. Мы в состоянии планировать свой рабочий день, распределяем решение тех или иных задач по их сложности и важности, логической очередности; в итоге наше сознание помогает нам «вписываться» в реальность не только природную, но и социальную. Следовательно, вопрос о природе, сущности и назначении сознания – это не абстрактно-теоретическая проблема, а наша жесткая повседневность, поскольку без сознания не было бы ни человека, ни человечества. К примеру, удивляющие нас хвостатые и клыкастые «звезды» цирковых номеров, прирученные адекватно реагировать на голос и жесты дрессировщика, никогда не смогут стать членами общества: если к этим «умным» животным выйдет другой дрессировщик, в другой одежде, несущей иные запахи, то на те же самые слова, те же самые жесты последуют не фокусы, а агрессивно-защитная реакция. Руководителю «хвостатых талантов» просто придется спасаться бегством. У цирковых артистов только притупили природные инстинкты, выработав взамен их новые, «смирительные», используя очень распространенный и в человеческом обществе метод «кнута и пряника». Мыслить не в состоянии даже самое «умное» животное: у него просто нет того, что человек называет умом.

Человек, напротив, выступает носителем сознания в полном объеме этого понятия. Не случайно ему было дано видовое определение «человек разумный». В марксистский период существования философии сознание определялось как «субъективный образ объективного мира» (Ленин). Подобное определение сознания является узким, неполным, поскольку в нем характеризуется не сознание, а только одна из его сторон – чувственное восприятие, когда мы благодаря своим органам чувств предметы и вещи видим, воспринимаем, а автоматически включающиеся в работу подотделы коры головного мозга позволяют нам делать выводы об увиденном или услышанном (это – дерево; это – автомобиль; это – запах горелой ткани и др.). Здесь вступает в работу только одна сторона сознания, которая поставляет нам «материал» для последующей обработки его сознанием; на этой стадии восприятия действительности человек сродни высшим животным, имеющим нервную систему и кору головного мозга, дающую им возможность идеального отражения наличной действительности (домашние животные привыкают к окружающей обстановке и людям; охотничья собака проявляет повышенную активность, как только её хозяин начинает перетряхивать охотничьи принадлежности; корова на ферме «находит» свое стойло и т.п.).

Отличие человека от хвостатых «мыслителей» в том, что там, где у животных работа сознания завершается, – у человека она только начинается: аналитическая, познавательная, сравнительная, ассоциативная, интуитивная и др. Человеческое сознание – это гигантская логическая машина, к которой пока даже не приблизилось ни одно компьютерное изобретение; в сознании все увиденное, услышанное, воспринятое раскладывается по «полочкам» по важности, по значимости на «сегодня», на «завтра», на далекое «потом»; имеются и приберегательные отделы, когда идет откладывание «для детей», для «потомства вообще», для «России». Скорость обработки в сознании полученной информации не идет даже в сравнение со скоростью света. Одновременно в сознании идет формирование цепи последующих реакций, будь то действия, поступки, решения. При этом само сознание остается готовым к восприятию любой новой информации, особенно личностно– или общественно-важной. Не случайно проблемы сознания (что это такое?) стали волновать человека с того самого периода, как появилось, стало «работать» само это сознание. Шли поиски ответов на этот вопрос, и ответ люди находили; найденный ответ соответствовал уровню развития знаний того периода, уровню постижения всеобщих законов бытия. В новые исторические эпохи формировалось уже новое понимание сознания, но вопрос остается не до конца просветленным и в наше время.

Представления о сознании в дофилософском мировоззрении