Основы языческого миропонимания

«В той же стране, за теми людми, над тем же морем, иная Самоедь такова: вверху рты, рот на темени, а не говорят; а видение в пошлину человеци; а коли ядят, и они крошат мясо и рыбу да кладут под колпакы или под шапку, и как почнут ясти, и они плечима движут вверх и вниз.

В той же стране, за теми людми есть иная Самоедь такова, как и прочие человеци; по зиме умирают на два месяца; умирают же тако: как где застанет которого в те месяцы, то туго и сядет, а у него из носа вода изойдет, как от потока, да вымерзнет к земли; и кто человек иные земли неведением… спихнет с места, ин умрет, то уже не оживет…

В той же стране есть такова Самоедь: в пошлину аки человеци, но без голов; рты у них меж плечима, а очи в грудех. А яд их головы сырые оленьи; и коли им ясти, и они с головы оленьи взметывают собе в рот на плечи и на другой день измещут из себя туда же. А не говорят…

В восточной же стране есть иная Самоедь, зовома Каменская: облежит около Югорьские земли… А яд их мясо оленье да собачину и бобровину сыру ядят, а кровь пьют человечу и всякую. Да есть у них таковы люди лекари: у которого человека внутри нездорово, и они брюхо режут, да нутрь вымают. Да в той же Самоеди видали, кажут Самоедь же, старые люди; с горы подле море мертвых своих идут плачущи множество их, и за ними идет велик человек, палицею железной погоняя их» (О человецех незнаемых…, 1890. С. 4–6).

Первые контакты с носителями Христовой веры

Контакты сибирского язычества с христианством имели место задолго до похода Ермака. Известно, например, что с христианами несторианского толка южносибирские язычники контактировали, по крайней мере, с IX в. н. э. (Пустогачев А. Я., 1997. С. 18). Религиозное влияние христианской Руси, принявшей крещение в 988 г., началось значительно позже. Известно летописное сообщение от 1032 г. о хождении новгородцев под предводительством некоего Улеба к Железным Воротам (Уральским горам); однако это предприятие окончилось неудачно: участники его были побеждены юграми «и вспять мало кто възратишася, но мнози там погибоша» (Щеглов И. В., 1883. С. 2).

В Ипатьевской летописи от 1096 г. изложен рассказ новгородского торгового человека Гуряты Роговича: «Новгородец гласяще яко послах отрока своего в Печеру люди иже дань дающе Новуграду и пришедше отроку моему к ним и туде иди в Югру. Югра же суть людье нем и съседятся с Самоядью на полуночных сторонах. Югра же рекоша отроку моему дивно находим мы чюдо… быть суть горы заидучи в луку море имъже высота акы до небеси и в горах тых клич велик и говор и секут гору хотяше просечися и есть в горе той просечено оконце мало и туда молвят не разумети язуку их но кажют железо или нож или секиру и они дают скорою противу. Есть же путь до гор теих непроходим пропастьми снегом и лесом».

В той же летописи от 1114 г. упоминается о русских стариках-ладожанах, ходивших в былые времена «за Югру и Самоядь» (ПСРЛ. Т. 2. С. 224–225, 277). Почти очевидно, что подобные походы совершались намного раньше летописной даты, еще в XI в., когда «мужи старии» были еще молодыми.