Основы логистической теории цивилизации

Водный транспорт (речной и морской) был важнейшим обязательным элементом самых первых цивилизационных логистических структур, затем безраздельно и непрерывно господствовал среди всех доступных видов транспорта вплоть до второй половины 19 века, когда позиции речного транспорта были подорваны сначала железнодорожным, а затем и автомобильным транспортом.

Но морской транспорт как был, так и до сих пор остаётся важнейшим и незаменимым элементом всей человеческой цивилизации. Приведём короткую выдержку из интервью директора департамента государственной политики в области морского и речного транспорта Минтранса РФ Алексея Клявина:

«— О судоходстве сложилось общее мнение как о чем-то таком, что незаметно в повседневной жизни, носит непонятный и хаотичный характер. Но так ли уж важно, чтобы общественность разбиралась в особенностях морского транспорта? 

— Нашему разговору помогут некоторые факты. Морской транспорт является кровеносной системой мировой экономики. Так или иначе с ним связано более 90 процентов мировой экономики. Морской транспорт зарабатывает около 380 миллиардов долларов в год, что составляет около 5% общего годового объема мировой экономики. Если судоходство остановить, то половина населения земли просто замерзнет, а остальная будет голодать. Это к вопросу о роли морского транспорта в повседневной жизни любого человека»[10].

В «первоцивилизованных» обществах именно водный транспорт стал тем самым незаменимым связующим звеном между «материнским головным офисом» и «сыновними филиалами», который позволял очень удобно и безопасно, а главное — экономично, перевозить издалека полезные ресурсы. Подчеркнём, что важно не само наличие водного транспорта — лодки были и есть у многих первобытных народов — а именно его использование для целей цивилизованных логистических структур в условиях географического разделения труда, когда одна часть племени стала преимущественно потребителем, а другие части племени — производителями. И когда «электрическая цепь соединилась проводами», только тогда добытые одним обществом ресурсы и стали товарами, то есть ресурсами, предназначенным для потребления другим обществом (отсюда и общественное, региональное, территориальное разделение труда).

Цивилизация изначально распространялась по воде, водным транспортом, но цель её — полезные ресурсы — находилась на суше. Из двух видов водного транспорта — речного и морского — преимущество всегда оставалось за морским, как предоставляющим максимальную свободу выбора и маневра: «Если Океан представляет собой мировое «пространство коммуникации», то производство, в том числе демографическое, носит почти исключительно континентальный характер. Геополитический потенциал («материал») лишь перераспределяется на морских просторах. Создается он на материках»[11].

Приоритетное значение морских коммуникаций является центральным пунктом теории «морской силы», или «морского могущества», изложенной в конце 19 века Алфредом Мэхеном[12], который, сделав вывод о том, что благополучие Великобритании основывается на её морской силе и превосходстве её морского флота, призвал США последовать примеру и фактически предопределил последующее становление США как морской державы.

Морская цивилизация у Мэхена выступает как торговая цивилизация, по этому поводу он замечает: «Нация, которая стремилась обеспечить за собою несоразмерную долю благ морской торговли, прилагала все старания для исключения из участия в них других наций. Колонизация, захват морских коммуникаций и другие действия держав, стремящихся к монополизации торговли, — все это вело к войнам. Поэтому история морской силы… есть в значительной мере и военная история».

Мэхен также подчеркивает, что путешествие и перевозка товаров водою всегда были легче и дешевле, чем сушей, это — главное преимущество моря.

Ключ к пониманию политики морских цивилизаций, по мнению Мэхена, следует искать в трёх факторах: 

— в производстве продуктов с необходимостью их обмена; 

— в судоходстве для совершения этого обмена; 

— в колониях, которые расширяют и облегчают операции судоходства, покровительствуя ему также умножением безопасных для судов станций.

Мэхен выдвинул концепцию о том, что талассократическая (морская) цивилизация принципиально отличается от теллурократических (континентальных) цивилизаций, представляет из себя совершенно другой тип цивилизации.

И только в этом ключевом моменте мы не соглашаемся с Мэхеном, поскольку, с точки зрения логистики товаропотоков, вся цивилизация представляет из себя единое целое, но все-таки будем использовать его термины, имея в виду что «морская» цивилизация является первичной, а все континентальные — вторичными.