Основы пневматологии

В монадности трансцендентальные категории центрированы на гносеологическом субъекте как осуществляющей конкретный эмпирический опыт самости. Но так как всякое конкретное эмпирическое есть сопряжение монадности с пластичностью, то отсюда мы непосредственно должны заключить об ошибочности ограничения идей гносеологического субъекта одной только монадной категорией. Равным образом и источник жизни и всякой деятельности человеческого существа — его монада — не может осуществлять конкретно-эмпирический опыт, проявляясь только в монадности, а посему и эмпирический субъект необходимо должен обладать в некотором смысле обеими основоположными категориями Реальности. И действительно, мы видим, что и система пластических трансцендентальных категорий так же соотносительна с гносеологическим и эмпирическим субъектами, как и таковая же монадная система. Все это и приводит к необходимости соответствующего расширения идей гносеологического и эмпирического субъектов. Самая идея субъектное™ существенно монадна, но чтобы быть реальностью, она необходимо должна быть в своем существе соединением монадной и пластической стихий. Монадность субъектности является исключительной только в ее абстрактной идее; поскольку же она есть объективная реальность, монадность составляет лишь tavoc, ее динамического самосознания. Наше сознание и всякая его деятельность преимущественно связаны с монадной стихией двояким образом. Во-первых, основоположением их природы служит их микрокосмичность, т. е. то, что они призываются к бытию обособленным в себе индивидуальным началом, в гармонии с чем и вся деятельность всякого единичного сознания протекает в системе космических иерархий, т. е. в перспективе монадно дифференцировавшейся Реальности. Во-вторых, все результаты эмпирической деятельности сознания утверждаются, собираются и соподчиняются при волевом центрировании на личном бытии. Но, параллельно с этим, и сущность индивидуального бытия, и природа черпаемого опытом конкретно-эмпирического материала, наравне с монадностью, зиждутся и на пластической модификации Реальности. Все это и может быть резюмировано следующим образом. — Наше бытие, сознание и данности эмпирического опыта одновременно монадны и пластичны, но поскольку деятельность нашего сознания есть реализация индивидуально обособленного бытия и эволютивное утверждение актуальной субъектности, постольку все это приобретает преимущественно монадный окрас. Сказанное и раскрывает возможность понять соотношение между системой пластических трансцендентальных категорий и началом субъектности. Истинный гносеологический субъект онтологически в себе одновременно монаден и пластичен, но, предустанавливая трансцендентальные условия всякого эмпирического опыта для микрокосмического сознания, онтологически и эмпирически центрированного на монадной самости, он тем самым необходимо соподчиняет познание и монадной, и пластической стихий началу монадной субъектности. Отсюда и вытекает доктрина. — Обе системы трансцендентальных категорий — монадная и пластическая — одинаково центрированы на идее гносеологического субъекта. Осуществляющий конкретный опыт эмпирический субъект, эво-лютивно выявляя свое самосознание, воспринимает и соподчиняет данности своего опыта в параллельной соподчиненности обеим системам трансцендентальных категорий — монадной и пластической. Так как система пластических трансцендентальных категорий связана с началом субъектности, то эволютивное возрастание эмпирического субъекта раскрывает глубинность и внутреннюю перспективу категорий предстоящей пластичности. В этой эволюции эволюционирует не сам пластический поток, но способность восприятия и усвоения его природы эмпирическим сознанием. Параллельно развитию индивидуального самосознания человек обретает возможность восприятия высших видов бытия, т, е. в категории монадности имеющих высшее иерархическое достоинство, а в пластической — обладающих более тонкими вибрациями своих потоков.

VI. Этика. § 83