Основы психолингвистики

Простейший факт поэтического ситаксиса – «поэтическая инверсия», отклонение от нормы порядка слов: А низ горы – деревней был,/Кривился крыш корою (Маяковский). Более сложное явление – то, что О.М.Брик (1927) назвал «ритмико-синтаксической фигурой», т.е. сочетание определенной ритмической схемы со словосочетанием одной и той же синтаксической структуры: Любви могущественный жар…= Дерев безжизненная тень…; Души простой и близорукой…= Любви не меткой и не славной… (Пушкин). О.М.Брик показал, что, будучи заимствованы одним поэтом у другого, такие типовые сочетания становятся штампом и создают эффект подражания или даже пародирования.

Если ритмико-синтаксические фигуры появляются в смежных или близких строках, мы имеем дело с ритмико-синтаксическим параллелизмом: Чудесно все, что узнаю,/Постыдно все, что совершаю… ( Блок). В несиллаботоническом стихе этому явлению соответствует простой синтаксический параллелизм: Когда умирают кони, дышат,/Когда умирают травы, сохнут,/Когда умирают солнца, они гаснут,/Когда умирают люди, поют песни (Хлебников).

В противоположном случае, т.е. когда синтаксическая структура не совпадает с ритмико-акцентуационной, может возникать явление «переноса» (enjambement), в результате чего переносимое слово ощущается как семантически выделенное: …Я глубоко,/ Мучительно завидую… (Пушкин). Это – один из способов добиться того, что «в стихе служебные, реляционные, выполняющие грамматико-синтаксические функции слова и части слов семантизируются, становятся значимыми» ( Лотман , 1964, с.142).

В некоторых поэтических системах (например, семитских) семантико-синтаксический параллелизм является доминирующим, конституирующим средством художественной речи. Но поэтический синтаксис и в классических поэтиках играет системообразующую роль, что дало возможность В.М.Жирмунскому утверждать: «Первоначальными факторами композиции в стихотворении мы считаем ритм и синтаксис» ( Жирмунский , 1975, с.433).

Поэтический текст. «…Та историко-культурная реальность, которую мы называем «художественное произведение», не исчерпывается текстом. Текст – лишь один из элементов отношения. Реальная плоть художественного произведения состоит из текста (системы внутритекстовых отношений) в его отношении к внетекстовой реальности – действительности, литературным нормам, традиции, представлениям. Восприятие текста, оторванного от его внетекстового «фона», невозможно. Даже в тех случаях, когда для нас такого фона не существует…, мы на самом деле антиисторично проектируем текст на фон наших современных представлений, в отношении к которым текст становится произведением» ( Лотман , 1964, с.165. – Курсив наш. Авт. ). При этом «…в зависимости от преобладания внутри – или внетекстовых связей будут меняться и проблемы, возникающие при моделировании художественного произведения исследователем» ( там же , с.169).

Так например, «если в китайской поэзии и существует сюжет, то он более дискретен, чем в европейской поэзии, и эта дискретность микрообразов и микроситуаций подчиняется, по-видимому, принципиально иным языковым, поэтическим и культурологическим закономерностям… Образы, существующие в китайском поэтическом тексте, являются локализованными (точечными) образами…» ( Сорокин , 1988, с.42).

Конечно же, в рамках настоящей книги нельзя проанализировать даже важнейшие проблемы психолингвистики поэтического текста и охарактеризовать основные направления его научной трактовки. Поэтому сошлемся только на две недавних публикации, в совокупности дающие достаточно полное представление о современном состоянии проблемы. Это статья Д.А.Леонтьева о художественном общении (1991) и совсем недавно вышедшая монография В.П.Белянина (1996).

Библиография

Белянин В. Введение в психиатрическое литературоведение. Мюнхен, 1996.

Брик О.М. Ритм и синтаксис//Новый Леф, №№ 3 – 6. 1927.

Вейдле В. Музыка речи//Лики культуры: альманах. Музыка души и музыка слова. М., 1995.

Выготский Л.С. Психология искусства/Изд.2. М., 1958.

Глебов И. [Б.В.Асафьев]. Ценность музыки//De Musica. Пг., 1923.

Григорьев В.П. Поэтика слова. М., 1979.

Грубер Р.И. Проблема музыкального воплощения//De Musica. Пг., 1923.

Гуковский Г.А. Пушкин и другие романтики. М., 1965.

Жирмунский В.М. Теория стиха. Л., 1975.

Журавлев А.П. Символическое значение языкового знака//Речевое воздействие. М., 1972.

Журавлев А.П. Фонетическое значение. Л., 1974.