Основы тибетского мистицизма

Путь, который ведет к разрешению всех этих проблем. Указывая Путь, Он всегда объяснял сущность Своего Учения в такой форме, которая соответствовала возможностям Его слушателей; с земледельцами и ремесленниками Он говорил на их языке, приводя примеры из соответствующих профессий; с брахманами Он говорил на философском языке и приводил примеры, связанные с их представлениями о вселенной или с их религиозной практикой (жертвоприношения и т.д.); горожанам и домохозяевам Он говорил о гражданских обязанностях и добродетелях семейной жизни. Более глубокие аспекты своего Учения и своего опыта на высших стадиях медитации Он объяснял лишь ограниченному кругу наиболее развитых учеников, и прежде всего членам своей Сангхи.

И поздние школы Буддизма остались верны этому принципу приспособления своих методов проповеди и средств их реализации к нуждам отдельных людей, а также к духовному (или: исторически обусловленному) развитию своего времени. Когда буддийская философия стала более усложненной и обширной, вошло в практику большее число методов проповеди, подходящих каждому отдельному состоянию ума. Подобно тому, как Будда вел своих учеников шаг за шагом, точно так же позднее школы Буддизма оставляли более трудные аспекты своего учения, которые требовали более высокого уровня образования и знания, для тех, кто отвечал этим требованиям, и кто уже прошел предварительные формы обучения.

Эти более высокого уровня учения описывались как эзотерические, или "тайные", учения; однако их цель заключалась, вовсе не в том, чтобы отстранить кого-то от достижения высшей реализации или знания, но в том, чтобы избежать пустой болтовни и спекуляций со стороны тех, кто пытался воспринять, интеллектуально эти возвышенные состояния сознания, не стараясь обрести их посредством практики.

Когда Будда осуждал секретность и таинственность претенциозных жрецов, которые считали свое знание или свое положение прерогативой своей касты, или когда Он заявлял, что Он не делает никакого различия между "внутренним" (эзотерическим) и "внешним" (экзотерическим) учением и что Он ничего не прячет в кулаке, это, конечно же, не означало, что Он не делал никакого различия между мудрым человеком и глупцом, но что Он готов учить без ограничения всех тех, кто желал следовать за ним. Однако ограничение существовало, и оно исходило от самих Его слушателей и учеников, от их собственной способности понимания, и здесь Будда проводил границу между тем, что Он знал, и тем, что Он считал подходящим для проповеди.

Однажды, когда Просветленный пребывал в роще Симсапа, Он поднял пригоршню листьев, показал их своим ученикам и сказал, что точно так же, как мало листьев у Него в руке, по сравнению с листьями во всей роще, точно так же то, чему Он учит их, составляет лишь небольшую частицу того, что Он знает, и Он раскроет им ровно столько, сколько необходимо для достижения Освобождения Его учениками.

Этот вид различения применялся каждым учителем и не только в общем, но и в каждом отдельном случае. Дхармуне должно открывать тем, кто не был заинтересован в Ней или кто еще не созрел для Нее; Ее следовало проповедовать только тем, кто жаждет Высшего Знания, и в должное время и в должном месте.

Применительно к развитию Буддизма это означает, что каждая эпоха и каждая страна должны найти собственную форму выражения и собственные методы проповеди для того, чтобы сохранить живой идею Буддизма. Эта "идея" не философский тезис или метафизическая догма, это импульс к новой установке ума, с точки зрения которого мир и явления нашего сознания не должны были рассматриваться двойственно, а должны были бы восприниматься в их полноте и цельности. Благодаря этому перевороту в сознании все вещи внезапно представляются в новом свете и перспективе, поскольку внутренний мир и внешний мир становятся равными и взаимозависимыми явлениями нашего сознания – сознания, которое в соответствии с уровнем своего развития переживает разного рода реальность, различные миры. Однако уровень развития зависит от степени преодоления иллюзии индивидуального "я", а также эгоцентрического взгляда на мир, искажающего все вещи и явления и нарушающего их внутреннюю связь. Восстановление совершенного духовного равновесия путем преодоления этой иллюзии эготизма, источника всякой ненависти, алчности и страдания, – есть состояние Просветления. Все, что ведет к реализации этого состояния, есть Путь Будды, Путь, который не зафиксирован раз и навсегда, который существует не независимо от времени и личностей, но только в движении и приближении странствующего к цели, указанной Буддой. Это такой Путь, который каждый подвижник должен реализовать и создать заново.

Даже самая совершенная формулировка Учения Будды не спасла бы Его последователей от необходимости новых формулировок, ибо, хотя Учение и было совершенным, но люди, к которым Оно было обращено, не были совершенными восприемниками. То, что они смогли понять и передать другим, пострадало от общих присущих человеческому мышлению ограничений.