Особая офицерская группа

— Ладно, не ссы, прорвемся! Слухай, забери мою мобилу с сейфа у дежурного, а мне дай свою — будешь нам эсэмэсить по тихой, поработаешь нашим агентом.

— Да без проблем, тока если с моим сотиком что случится — я твой заберу, да и, кстати, что я с этого иметь буду?

— Ну, мы тебя обижать не будем, разрешим в чипке с нами за одним столом сидеть и, короче, Вован, я тебе дам свою машину на время учений погонять, доверенность у тебя на нее есть, а ключи — в сейфе вместе с мобилой.

— Машинуууу! Ну, тогда базару нет!! Что же ты раньше не сказал? Так кого вам надо убить, расчленить, над кем надругаться? Я ради этого даже нассу в планшет с картами командиру спортгруппы. На телефон, звони — предупреди дежурного…

Таким образом я завербовал одного агента и пристроил свою машину. Только Вовочка зря радовался — бак в моей «тойоте» был уже почти сухой и ему придется раскошелиться на заправку.

Вовин телефон в кармане у меня завибрировал и выдал голосом Масяни: «Начальник? Да пошёл ты в жопу, начальник!» Я передал Черепанову трубу, тот послушал покивал головой и вернул мне телефон, потыкав кнопки.

— Я тут переадресацию поставил. Замкомбриг звонил, сейчас подъедет.

Прибыл «Урал» с разведчиками спортивной группы и УАЗики комбрига и зама.

Ну, вот они, наши конкуренты. Все разведчики — или срочники, или контрактники. Они не ходят в наряды, не участвуют в хозработах. У них одна задача — готовиться к «скачкам» (соревнования разведывательных групп по тактико-специальной подготовке). Целыми днями они только и делают, что бегают, прыгают, стреляют, не вылазят с полигона неделями. А у меня Пиотровский и Пачишин бегают только по парку и к чипку, а лейтенант-финансист ускорился в последний раз минут пять назад, скинув с себя парашют и разматывая на ходу рулон туалетной бумаги.

Дежурный связист подал гарнитуру «вертолетной» станции руководителю прыжков, заместителю комбрига по воздушно-десантной подготовке. В воздухе где-то неподалеку явственно послышался рокот вертолетных лопастей. Через пару минут МИ-8 приземлился, спугнув воздушным потоком лейтенанта в кустах. Шоу началось. Бойцы сняли кормовые створки с вертолета, летчики готовы были подняться на «пристрелочную» выброску. ВДСники засуетились, Леня Ромашкин хищно улыбнулся: теперь честь первого прыжка принадлежала не ему, а прапорщику — начальнику склада парашютно-десантного имущества.

Прапора скинули удачно и он, приземлившись возле «колдуна» (указатель силы и направления ветра), открыл прыжковый день. Спортгруппа быстренько построилась, проверилась и вальяжно зашагала к борту. Сзади степенной походкой шествовал командир бригады. Прыжки начались. Спортсмены покинули борт быстро и, приземлившись плотной группой на дальнем конце площадки, быстренько скинули свои купола прибежавшей группе обеспечения десантирования, построились в боевой порядок и начали поиск груза. Только одинокий парашютист в воздухе мотался в потоках и неуклонно снижался в направлении небольшой дубовой рощицы.

Зам по воздушно-десантной заорал в мегафон:

— Аааа, олень, бля!! Ноги вместе — забирай вправо, скотина!..

Потом прильнул к окулярам ТЗК и, распознав командира бригады, болтающегося в стропах, добавил:

— Ааа, товарищ полковник, это вы!!! Хорошо идете, как по учебнику!!!

Товарищ полковник, как по учебнику, приземлился в кусты возле дубовой рощицы, откуда недавно убежал лейтенант-финансист.

— Аааа!! Да кто это тут уже успел нагадить, что за сволочь, ааа?! Мой новый прыжковый шлееемм, аа, бушлааат, скоты, уроды!! — долетал до нас голос командира бригады.

Лейтенант испуганно опустил голову и попросил шёпотом его не выдавать.

— Не ссы, мы — фашисты, своих на войне добиваем! — ответил ему Пиотровский, — сейчас пойду — доложу комбригу, что ты ему еще в запаску нассал!

— Нассать в запаску это моветон, — подтвердил флегматичный Аллилуев. Странный он, этот доктор, облегчить мочевой пузырь в запасной купол — это признак дурного тона, а если нагадить в основной купол — это признак хорошего воспитания и изысканных манер?

— Ой, быстрее бы на прыжок, — засуетился лейтенант.

Теперь настала и наша очередь. Повторный осмотр, хлопанье ВДСника по парашюту, команда: "Направо! На борт — шагом марш!".

Уже на борту вертолёта финансиста продолжали подкалывать.

— Начфиненок, ты все дела сделал? А то ты, как самый легкий, крайним выходишь, так неохота под тобой оказаться, — спросили Артемьевы лейтенанта.

— Я не брал, — невпопад ответил финансист, и его залихорадило…

После пары заходов противно загундосил ревун и десантирование началось.

Ромашкин, как продвинутый парашютист, вышел «крестом», раскинув ноги и руки, поддерживаемый за шиворот стабилизирующим парашютом. Я вышел просто, без выпендрёжа. Трёхсекундное болтание, рывок, провал вниз, ноги возле носа и — тишина. Кольцо я не дергал, доверив раскрытие основного купола страхующему прибору. Покрутился в стропах, остановился, осмотрел купол, оглянулся по сторонам. Чуть выше и правее меня спускались братья капитаны, вяло переругиваясь между собой:

— Тяни правые, — орал один.