Особая офицерская группа

— Ничего не знаю, — позевывая, ответил я, — завтра доктор тебя накажет, если расстройство желудка схватишь…

Дремавшие неподалеку близнецы, сразу же проснулись и слаженно в один голос запели-заорали:

Алли-луев, Алли-луев! Ты отрежь ему полхуя…

— Артемьевы, заткнитесь! — закричал на всех Ромашкин, прилаживающий в наколенные ножны какой-то огромный тесак.

— Лёня! Мы тебя боимся!! — закричали братья-радисты, — ты еще физиономию ваксой намажь, чтобы быть совсем как Шварценеггер или Миша Пореченков! Возле казармы второго батальона, кстати, классная банка стоит. Свистни — тебе матросы враз притащут.

— Идиоты, — обозвал братьев Ромашкин, — у меня грим есть специальный. «Туман» называется. Все цвета как надо. А то я, если ваксой намажусь, буду как бурятский спецназовец на показухе у президента — маскхалат зеленый, а рожа чёрная…

— Ага, и берет голубой одень, — вставили своё веское слово технари.

Все еще немного посудачили и потихоньку начали засыпать, лишь лейтенант ворочался под бушлатом и чем-то тихонько хрумкал.

А в два часа ночи меня вызвали на предварительную постановку задачи. Нашу группу на особый контроль взяла комиссия с самого, что ни на есть, верху. Задачи нарезал сам председатель комиссии. Начальник оперативного отделения, присутствовавший при постановке задачи, схватился за голову и попытался потерять сознание. Командир бригады, осознав, что же нам всё-таки предстоит, дал понять начоперу, что сознание надо терять по старшинству — сперва старшие начальники, а потом уже и подчинённые. Заместитель по воспитательной работе, он же оперативный офицер моей группы, не понял ничего и поэтому выглядел лучше всех. Я понял всё, но ничего не осмыслил и пошёл обратно в спортзал. К утру нам должны были принести выписку из приказа, а к обеду нас уже должны были десантировать парашютным способом.

* * *

Простой пешей туристической прогулки с выходом на бригадное стрельбище и отработкой упражнения "группа в налёте", на которую надеялся весь личный состав офицерской группы, не получалось. Нам предстояло обнаружить командный пункт армии, участвующей в учениях, определить его точное местоположение и по возможности вывести его из строя, хотя бы на небольшой срок. Задачу придётся выполнять в условиях активного противодействия. Проще говоря, нас будут отлавливать и условно уничтожать. Посредники при объединениях и соединениях уже получили задачи от руководителя учений. Тучи над нашей группой сгустились. Лейтенант-финансист, узнав о том, что нас могут поймать и отмудохать, начал писать завещание. Ромашкин заявил, что живым не сдастся и распихал по карманам дополнительные пачки холостых патронов. Братья Артемьевы попросили лейтенанта включить в завещание пункт о том, что все подружки лейтенанта должны отойти в собственность близнецов в случаях:

а) если лейтенант умрёт от страха еще на прыжках, б) если его поймают и забьют до смерти или до потери жизненно важных функций отвязные мотострелки, в) чёрненькую, с длинным носом, завещать никому не надо.

Часть вторая

Вся группа стояла на площадке стартового осмотра, уже облаченная в парашюты и сурово осуждала действия лейтенанта начфина. Начфиненок корчился и просился отойти ибо, по его выражению, "клапана скоро не выдержат и днище вышибет".

— Чмырение колбасы под бушлатом — дело недостойное российского офицера-разведчика, — добивали лейтенанта братья-капитаны Артемьевы.

— Я не ел колбасу, у меня просто от волнения перед прыжками расстройство, — ныл лейтенант.