Читаем Особая папка «Барбаросса» полностью

Происхождение, смысл и последствия мюнхенского сговора достаточно исследованы в трудах советских историков, историков социалистических стран и прогрессивных историков Запада. Обширна и документация, посвященная этому периоду (укажем, в частности, на совместную публикацию, предпринятую министерствами иностранных дел СССР и ЧССР). Нас будет интересовать только одна сторона Мюнхена, а именно: роль антикоммунизма как движущей силы этого сговора и всяческие попытки сколотить на его базе широкую антисоветскую коалицию. Для этого мы обратимся не только к официальным дипломатическим переговорам между Англией и Германией, но и к довольно обширной «закулисной части» указанных переговоров.

Рассматривая именно этот аспект Мюнхенского соглашения, западногерманский историк Берндт Юрген Вендт назвал одну из глав своей книги об английской политике мюнхенского периода довольно красноречиво: «Германофобия и антикоммунизм». Вендт констатировал:

«Антибольшевистские аргументы попадали в Англии на особо благодатную почву. Для Чемберлена Россия была «полуазиатской страной»... Как утверждали в Париже летом 1938 года, он однажды сказал французскому премьер-министру, что «было бы несчастьем, если бы Чехословакия спаслась в результате советской помощи»... Консервативно-буржуазные правящие круги Англии, особенно группировавшаяся вокруг леди Астор аристократически-буржуазная «кливденская клика», а также правящие круги Франции, объединившиеся вокруг Боннэ, а с ними и влиятельные деятели американской дипломатии в Европе, были едины в своей неприязни к большевизму... В случае советского вмешательства был бы разрушен «санитарный кордон» [против СССР. — Л. Б.]....Германия, наоборот, казалась [им. — Л. Б.] оазисом мирного сотрудничества, опорой западной цивилизации, а Гитлер — гарантом этого порядка»[58].

И действительно, именно такие фразы употребляли в те дни виднейшие английские государственные деятели. Вот подлинные слова одного из них, запротоколированные во время визита сего деятеля в имперскую канцелярию:

«Он напомнил, что фюрер некогда назвал Германию и Англию бастионами против сил разрушения, идущих в первую очередь с Востока. Он и другие англичане не забыли этих слов фюрера»[59].

Приведенные слова были произнесены 27 сентября, за три дня до Мюнхена. Кто же их сказал?

Имя этого человека довольно часто упоминается в различных документах того времени, хотя он не являлся дипломатом в прямом смысле слова. Как многие его характеризуют, он представлял собой нечто вроде «личного министра иностранных дел» при Чемберлене. Формально сэр Гораций Вильсон был главой так называемого гражданского кабинета и тем самым являлся высшим чиновником Британской империи. Внешняя политика не входила в его функции. Его сила состояла в другом — в теснейших дружеских и идейных связях с Невилем Чемберленом. По выражению одного английского дипломата, у Вильсона и Чемберлена было одно общее: оба они ничего не понимали во внешней политике. Гораций Вильсон являлся одним из руководителей пресловутой «кливденской клики», которая решала судьбы Англии и европейской политики в конце 30х годов.

Имя Горация Вильсона было особенно хорошо известно в германской столице: Еще 23 августа 1938 года германский поверенный в делах в Лондоне Кордт характеризовал Вильсона следующим образом:

«Гораций Вильсон считается одним из самых влиятельных людей в английском правительстве. Он не любит выступать публично. Установлено, что Невиль Чемберлен советуется с ним во всех делах. Вильсон — человек, которому противно все показное, и он внушает уважение каждому, кто входит с ним в общение. Он является воплощением идеала Мольтке: „Быть больше, казаться меньше "»[60].

Что ж, человек в стиле Мольтке мог устраивать немецких дипломатов. Но главное заключалось не в том, что сэр Гораций Вильсон был не только «больше, чем казался». Повторю: он был одним из фактических руководителей самой реакционной, самой антикоммунистической группы в правящих кругах Англии.

Официальная история Мюнхена широко известна: переговоры, в которых участвовали Чемберлен, Галифакс, Гитлер, Риббентроп, Даладье, Боннэ и другие, неоднократно освещались в литературе. Мы же посмотрим, чем занимался в эти дни сэр Гораций Вильсон, причем привлечем для этого свидетельство одного непосредственного участника событий — бывшего немецкого дипломата д-ра Фрица Хессе.

...Когда я позвонил в дверь небольшого дома на Тюркенштрассе — тихой улице в мюнхенском районе Швабинг, мне открыл ее невысокий, седой человек. Он провел меня в большую комнату, обставленную явно старомодно. Мы сели за большой круглый стол и начали беседу, которую я — с разрешения моего собеседника — записывал в свой блокнот.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное