Особенности болотной криминалистики

Я прикусила губу, но добавила, стремясь как-то затормозить наше с Хином объединение хотя бы в мыслях у другого человека. Раз уж в своих не получается.

– Он не мой.

– Да полно. Тогда вы бы не собирались в Охру. Мия, как так вообще произошло?!

Я разозлилась, бросила очередную юбку из плотной саржи в чемоданчик и, порывисто развернувшись к двойняшке, спросила:

– А варианты? Какие у меня могут быть варианты, Ами? Мастера всегда берут то, что они хотят, и ты прекрасно это знаешь.

– Потому ты решила сдаться и стать покорной игрушкой?!

– Статус «практически невесты» и «игрушки» все же разные вещи, и это раз, – совершенно спокойно ответила я. – А два – если мужчина настолько настойчиво добивается тебя, то стоит как минимум к нему присмотреться. Тем более он действительно мне нравится. Очень…

– «Нравится» – маловато для визита в наш клан и представления его предкам. Ты же понимаешь, что сама отсекаешь себе пути отступления? Мия, да если нравится – делай что хочешь! Хоть целуйся, хоть больше!

– Ами! – покраснев, воскликнула я.

– Что Ами? Мастер Хин действительно интересный мужчина, но слухи о его личности и о спектре психических болезней слишком ужасные. С таким можно вступить в связь, но брак станет мучением.

– То есть ты предлагаешь ограничиться постелью? – Я все еще не верила в то, что слышала. И от кого – от сестры! – Ами, но ты же сама говорила, что невинность – это гордость и достоинство.

– И повторю, – спокойно кивнула сестра и, подойдя к зеркалу, поправила прическу. – Но это не единственные добродетели, тем более вне Охры и Аквамарина. Тот же Малахит довольно свободен в нравах, я уже не говорю о Янтарном секторе. Мы образование с тобой получаем как раз для того, чтобы суметь выбрать свой путь.

– У меня от твоих откровений голова взрывается, – призналась я и, сев на кровать, осторожно спросила: – И насколько далеко ты заходила?

– В смысле?

– Ты поняла.

Ну действительно, моя драгоценная сестра могла так свободно размышлять о добрачных связях только в одном случае. Если эта дорожка уже хожена.

Ами поднялась, тщательно расправила юбки и с каменным лицом ответила:

– Это неважно. Но все же советую тебе подумать о том, что если ты спишь с мужчиной, то можешь от него уйти, а вот если ты за ним замужем, то дело оборачивается совсем иначе.

– Ами, я задала вопрос. И, демоны побери, это важно! – Я подошла к сестра, взяла ее за руки и мысленно ужаснулась практически ледяным пальцам. А после у меня словно озарение полыхнуло: – Это он? Тот, из-за кого ты плакала, когда я приехала? Тот шут?

– Миямиль, я же сказала… – Она отвела взгляд, и я окончательно уверилась.

– Значит, все же он?!

– Я же просила тебя не вмешиваться, – взвилась двойняшка, вырывая из моих ладоней свои и отходя на несколько шагов. – Закрыли эту тему.

– Занимательно, – тихо сказала я, оставаясь на том же месте. – Ты даешь мне такие советы, говоришь, что мы близки и ты волнуешься, а сама не пускаешь меня в свою жизнь. Не делишься… даже такими переживаниями. Почему?

– Потому что ты маленькая! – вдруг разозлилась Амириль. Схватила со стола бумажную салфетку, и на пол посыпались белые обрывки. – Юная максималистка, ты бы просто меня не поняла. И я не хотела тебя впутывать в это. Мои ошибки были совершены, но, к счастью, все исправимо.

– Что именно? Потерянная девственность? – тихо и зло уточнила я.

Меня затапливало самыми разными эмоциями. Часть меня не верила в то, что я услышала. Нас так строго воспитывали, нам столько говорили о том, что у девушки не так много добродетелей, потому нужно их беречь и приумножать. Сестра так вообще, прямо скажем, была настроена реализовать все свои таланты и сделать наилучшую партию.

И что?.. Что теперь?! Из-за какого-то мерзавца она ушла в сторону от своих целей. И сейчас говорит мне, что брак – не главное.

Другой спектр чувств не мог смириться с тем, что мы, настолько близкие, умудрились потеряться. Когда мы отдалились друг от друга? Как я вообще это допустила?! Я же тоже виновата, очень виновата…

– Осуждаешь? – тихо спросила Амириль, вперив в меня прямой взгляд. В голубых озерах плескались боль, обида и разочарование. – Да, осуждаешь…

– Нет, – я проглотила горький комок откровенной лжи. – Я принимаю, Ами. Мы сестры, и я всегда на твоей стороне.

На лице двойняшки появилось удивление и тихая радость, и, пока она не успела снова эмоционально закрыться, я шагнула вперед, порывисто обняла ее и шепнула на ухо:

– Пообещай мне, что, когда я вернусь, мы поговорим. Как раньше!

Она попыталась отстраниться, но я сжала объятия крепче и, сердито дунув на ухо сестры, прикрытое золотистой прядкой, с нажимом повторила:

– Пообещай!

– Хорошо, – на выдохе, словно сдаваясь, проговорила сестра. – А сейчас давай тебя соберем, до назначенного Мастером времени осталось совсем немного. Вы порталами пойдете?

– Вроде да, – отпустив двойняшку, ответила я и вернулась к сумке.

Так, сменное белье, одежда, несколько кофров с самым разным содержимым от гигиенического до рабочего… вроде готова!

Закрыла чемоданчик и, накинув жакет, заявила, что готова.