Особенности эльфийской психологии

Но оказалось, это я думал о чем-то не том, а Машка просто злился, что его оторвали от какого-то важного дела. Он все так же, за ручку, отвел меня к кровати, кивнул на нее. Здесь мысли обрели куда более четкие очертания, но темный и в этот раз ничего такого предпринимать не собирался. Просто оставил меня тут, а сам ушел за письменный стол, стоящий у окна. Уселся в небольшое кресло и принялся что-то выводить на листе пергамента, периодически покусывая кончик магического пера и лохматя волосы на затылке свободной рукой. Похоже, его прервали на середине какой-то весьма занимательной головоломки. Мне даже любопытно стало, чем он там таким занят?

Было немного неуютно вставать и идти к нему, но я пересилил себя. Подошел и заглянул через плечо. Обнаружил простейшие расчеты по теории магических техноизмерений, лекции по которым нам только начали читать. Как раз сегодня выдали на выходные задания, представляющие собой короткие задачки для начинающих. Я их уже все решил и даже влез в конец учебника. Интересная тема. Техноизмерения оказались весьма перспективным направлением развития современной науки. И мне стало любопытно. Конечно, для нашего семейного бизнеса они были бесполезны. Но просто для общего развития весьма полезно оказалось почитать. Поэтому я так легко обнаружил, что Машка допустил сразу три ошибки. И это — в одном примере!

Смешок вырвался помимо воли.

— Что смешного?! — зашипел Машмул, обернувшись через плечо и грозно сверкнув глазами.

— У тебя три ошибки подряд, — услужливо пояснил и с деланым безразличием вернулся на кровать.

Интересно, почему он не предложил мне кресло — их ведь целых два, не считая того, на котором сидит он сам? Думаю, виновата его стервозная натура. Знал же, о чем подумаю после всех его полунамеков. И что ему за удовольствие искать способ меня смутить? Не собираюсь смущаться. Из-за него — не собираюсь. И вообще, он меня раздражает. Не во всем, конечно, раньше он был приятнее. Но сейчас, после того, как Андрей его поддерживать начал, просто с цепи сорвался. Понимаю, я и сам не белый и пушистый, по словам того же психолога, но это ведь не повод так злобствовать. И ладно бы просто злился, так нет, он только и делает, что пошлит и намеки непристойные отпускает. Грустно, только непонятно — почему. С чего бы мне грустить, ведь все хорошо обошлось? Вернусь к своим здоровым и невредимым. Потрепанные нервы не в счет.

Устав сидеть, прилег. Провел ладонью по цветному покрывалу. И тут кошки. Но, конечно, не те, которые у нас в классе теперь живут, а темные. Огромный черный зверь вытянулся во всю длину кровати. Это был не ковер. Что-то намного более тонкое. Только темные могут плести столь дивные узоры на таком тонком покрывале. Я слышал, что дом Верь-Явь экспортирует покрывала во все княжества Федерации. И орнамент по периметру рисунка с кошкой — их особая марка. По нему можно отличить подлинное от подделки. Кстати, ковры у них получаются не хуже. Но покрывала мне всегда нравились больше. Прохладные, мягкие на ощупь, словно бархатные. Но, если правильно помню, такой материал у темных называется плюш. Секрет его изготовления хранится в строжайшей тайне. Любопытно, а Машмул сам такое покрывало создать может? Если верить Андрею, у темных всем верховодят женщины, значит, вовсе не они должны такие чудеса своими ручками создавать. Неужели их мужики делают? Как-то плохо верится. Стоит только вспомнить Бобси. Да и Фильку, который у «кошек», как в общаге прозвали темных коммандос, самый молодой, за вязанием или плетением покрывал в принципе представить не могу. Хотя их, наверное, не вяжут, а как-то по-другому делают. Я в этом ничего не смыслю. Зато о благовониях знаю все. Моя семья ими занимается.

Мысли текли так лениво, что сам не заметил, как погрузился в них с головой. И увидел Машмула, подошедшего к кровати, только тогда, когда он успел несколько минут простоять, наблюдая за выражением моего лица, не иначе. Чего это он?

Сначала заметил его колени, потом поднял голову выше.

— Маш? — вырвалось растерянно и тихо.

Он поджал губы, но не пошевелился. Я тут же сел, чувствуя себя неуютно под его взглядом.

— Маш? — на этот раз голос у меня дрогнул. Что-то было не так.

— Хочешь, я тебе его подарю, — спросил темный тихо, смотря на меня с высоты своего роста, который из-за того, что я все еще сидел, не казался таким уж смешным.

Понял, о чем он, только потому, что проследил направление взгляда. Илитири говорил о покрывале. Судя по всему, темный заметил, что оно мне понравилось. Да я особо и не скрывал. Что-то меня насторожило в самом тоне, которым был задан вопрос.

— В смысле? — спросил после непродолжительной паузы.

Машка, еще больше подогревая мои подозрения, замялся.

— Маш? — протянул с возрастающим беспокойством.