Особенные

– У них там свой «особенный» появился, который видит астральное тело и может к нему притягиваться, а сила такая, что меня вместе с Леной швырял, как мячик. Еле вырвались.

– А если бы не вырвались? Что тогда? Дети без папы могут остаться?

– Я ведь здесь!

– В следующий раз может не повезти. Если я тебя попрошу больше не ездить на задания, ты это сделаешь? Я очень хочу, чтобы ты был с нами.

– Ты это из-за Лены?

– Нет… Ну может немного… Я из-за себя и детей.

– Я могу попросить начальство, чтобы я мог согласовывать с тобой задания для меня. Если они захотят, чтобы я участвовал, они пойдут на это незначительное условие.

– У тебя есть бизнес, почему не заняться им. Что тебя тянет в ФСБ?

– Может адреналин?

– А может Лена? – пристально посмотрела Катя Толику в глаза: Если не будет Лены, ты так же будешь рваться на работу?

– Скорее всего.

– Почему ты не можешь не врать?

– Я просто волнуюсь за неё.

На глаза у Кати накатились слёзы:

– А за нас не хочешь поволноваться?

– У вас всё в порядке. Вы под присмотром.

– Чьим угодно, только не твоим.

Толик обнял Катю:

– Ну, всё, успокойся. Я вас люблю. И ни на кого не собираюсь вас менять.

Катя прижалась, и на душе стало легче.

Прошла неделя. Анатолия попросили приехать в реабилитационный центр. У себя в кабинете ходил задумавшийся Александр Васильевич. Толик постучался и вошёл:

– Хотели меня видеть, Александр Васильевич.

– Да, присаживайся.

Толик сел на стул.

– Я думаю, что ты мне хочешь что-то сказать… – продолжал ходить начальник.

– Я?

– По поводу Кати…

– А… Это… Да, она хочет, чтобы с ней согласовывали места моих командировок.

– А как ты к этому относишься?

– Это ведь секретно…

– Ага. – покачал головой Александр Васильевич: Как ты это себе представляешь, что я согласовываю с твоей женой секретные задания правительства? Может её президентом России поставить, тогда и скрывать ничего не придётся?

– Да я всё понимаю. Я с ней поговорю. Не положено…

– Я вот по какому поводу вызвал. У Лены, похоже, опять срыв назревает. Сидит у себя в комнате, не выходит, плохо кушает. Может поговоришь с ней или домой на шашлыки пригласишь к себе… В прошлый раз она у вас очень хорошо отдохнула, приехала довольной. А? Может, отпустит?

– Я тогда для начала с женой поговорю.

– Мистер каблучок? – улыбнулся директор.

– Я не хочу с ней сориться. У неё послеродовой стресс. И она меня к Лене приревновала.

– Это точно… Глядя на Лену и повода искать не надо. Звони.

Толик вышел из кабинета и позвонил жене:

– Котёнок, не занята?

– Пока нет. Маришка в кроватке, Олеся с ней играется.

– Мне не разрешили с тобой разговаривать по поводу спецопераций. Понимаешь, это секретно.

– Я могу договор о неразглашении подписать.

– Нельзя, одно только упоминание о секрете уже секрет… Мне тоже в последний момент раскрывают мою задачу.

– Тогда увольняйся…

– Солнце моё. Это же национальная безопасность. Вся страна на меня смотрит.

– Не смотрит на тебя вся страна. Они о тебе ничего не знают. Пусть другие поработают.

– Нет других таких. Я чувствую себя частью чего-то важного для страны.

– Зато всё остальное для тебя неважно… Особенно мы.

– А вы особенно важны… Катя, я хотел… – Толик прервал предложение.

– Что хотел?

– Да, не важно. Всё равно не согласишься.

– Хотя бы попытайся.

– Меня начальство попросило. У Лены психологический срыв назревает. В общем, начальство просит её к себе отдохнуть из реабилитационного центра взять.

– Ну, так возьми. В чём проблема?

– Правда, можно?

– Конечно! Я вам детей оставлю, а сама пока у мамы отдохну.

– Катюша. Давай не будем сориться. Скажешь, нет – значит, нет.

– Скажу уволиться – уволишься?

– Нет, не уволюсь.

Катя смягчила психологическое давление:

– Вези на пару дней, дальше видно будет.

– Спасибо, ты у меня золото.

– Только пусть домашние вещи захватит. Комнату для гостей сам будешь убирать, там уже давно никто не пылесосил. Пыли уйма.

Толик на радостях поспешил в кабинет Александра Васильевича. Не успел он ничего сказать, как Александр Васильевич его спросил:

– Каблучок даёт добро?

– Да. Я к Лене тогда.

– Хорошо. Я скажу, чтобы машину приготовили. Будет вас ждать во дворе.

В своей комнате в полной тишине сидела и скучала Лена. Она крутила у себя в руках какой-то предмет.

– Привет, красавица. – вошёл в комнату Толик.

– Приветик. – ответила Лена и положила предмет в карман.

– Мне тут начальство сказало, что ты не дееспособная становишься. У тебя всё нормально?

– Да, всё хорошо.

– По лицу этого не скажешь. Плохо спишь?

– У меня какое-то предчувствие. Не могу уснуть, летаю, проверяю, что чужие «особенные» не пробрались к нам. Паранойя прям.

– Я приглашаю к себе в гости. Отдохнёшь от всего этого.

– Ты приглашаешь, а как жена к твоему приглашению отнесётся?

– Так она и сказала тебя привезти.

– Прямо сама сказала?

– Честное слово.

– Мне как-то неудобно.

– С лялькой понянчишься, если захочешь.

Слова приободрили Лену:

– Надо хоть умыться впервые за неделю.

– Ты неделю не умывалась?

– Да.

– Фу, засранка! – подколол Толик: Катя говорила, чтобы ты какие-нибудь домашние вещи ещё взяла. Давай умывайся и выходи. Я внизу в машине буду.