Особенный. В твоих руках

Так и хожу с застывшем на лице счастьем, пока застилаю постель, привожу себя в порядок и одеваюсь. И в кухню с улыбкой вхожу, там она и стухает.

В большой кастрюле на подоконнике стоят вместе два букета: прекрасные зефирки Макса и жуткие лилии с розами от Ильи. На столе остывший омлет и тосты с сыром, за столом мама. В руках у нее телефон, на лице недоумение.

— Что происходит, Вета? Откуда столько цветов?

Начинается.

— А мы разве не опаздываем? Надо бы пораньше выехать, там дождь и могут быть пробки. Кстати, свет в доме починили? — пытаюсь перевести тему.

Все утро отчим ругался с диспетчером, требуя выслать аварийную бригаду. Вчера они вернулись, потому что в доме из-за грозы пропало электричество.

— Садись завтракать, — вздыхает мама, не ответив ни на один из моих вопросов. — И рассказывай, что у вас с Ильей? Поссорились?

Не прокатило.

Достаю тарелку с вилкой, включаю чайник. Как же неохота говорить о Красовском.

— Не то, чтобы поссорились…

— Мне его мама только что звонила.

Вот черт!

— Мы расстались, — рублю, опускаясь на стул.

— Из-за чего?

— Я так захотела.

Скрестив руки на груди, смотрю с вызовом. Мамин взгляд тоже мягким не назовешь.

— А что стало причиной того, что ты так захотела?

— Мое желание.

— Лизавета, — вздыхает мама. — Надо позвонить твоему психологу, — хлопает рукой по столу и встает.

— Если понадобиться, я сама ей позвоню. Мне восемнадцать, и я в праве сама решать, когда и к кому обращаться за помощью, — напоминаю раздраженно. — Тебе не нужно больше беспокоиться обо мне, думай о себе и ребенке.

Мама смотрит на меня сверху, качает головой:

— Так и знала, что ты будешь ревновать и беситься. Привыкла, что все внимание только тебе.

Мои пальцы до боли сжимают предплечья. Все как обычно: я пытаюсь держать свои границы, она принимает это за протест. У меня бурлит внутри, так хочется сказать, чтобы не лезла не в свое дело, но я молчу. Коротко вдыхаю, быстро выдыхаю. Надо сдержаться, ей нельзя волноваться.

— Послушай, мам! Со мной все хорошо, правда. И я не ревную тебя к малышу. Я его уже люблю! Или ее? Ты кого больше хочешь?

Выражение ее лица поразительно быстро меняется.

— Да мне все равно, лишь бы здоровеньким родился.

— В этом даже не сомневайся! Давай попросим доктора не говорить нам пол. Пусть запечатает результат в конверт, и мы устроим гендер-пати! С шарами, тортом, дымовыми шашками. Круто же?

— Круто, — соглашается с улыбкой. Оттаивает. — Но кто-то должен знать, какого цвета дым покупать.

— Можно нанять агентство. Хотя нет! Давай я сама все организую! — загораюсь идеей.

— Веточка, — вздыхает мама, опускаясь на стул. — Пойми, у меня на душе неспокойно. Почему вы с Илюшей расстались?

— А зачем быть вместе, если нет любви?

Вопрос риторический, но мама решает ответить.

— Но он переживает. Значит, любит.

— А я его нет, — развожу руками. — Я дру…

Хочу сказать, что другого полюбила, но вовремя прикусываю язычок. Не нужно маме знать о Максе.

— …Дружить с Красовским могу, а любить — нет. Не тянет к нему, понимаешь?

Несколько секунд она задумчиво смотрит на меня, а потом кивает. Мы не поругались, я молодец.

Глава 23

Макс

Выезжать в сторону моря субботним утром — тот еще трэш. По навигатору до пункта назначения чуть больше часа, а мы почти полтора из города выползали и уже сорок минут по трассе тянемся. В конце августа крымские дороги перегружены во всех направлениях. Мы двигаемся в самом популярном — южном.

Костян громко сопит и нервно тарабанит пальцами по рулю. С его темпераментом двигаться со скоростью ниже восьмидесяти — истинное наказание. А тут еще сидящая впереди Маша раздражает бесконечной болтовней.

— Значит, у тебя будет сестренка? Как же здорово, Лиза! Я всегда мечтала о сестре. Чтобы вместе играть, в одной комнате спать и секретничать обо всем на свете. А как назовете?

За секунду до того, как эта тараторка поворачивается, Лиза успевает сбросить мою руку со своего бедра. Я шумно выдыхаю недовольство и отворачиваюсь к окну. Машка всю дорогу вертится, и каждый раз одно и то же. Она знает, что мы вместе, чего стесняться-то?

— Называть будут родители, но я предложу Алисой, — отвечает Лиза.

— Красивое имя, — кивает сестра и отворачивается.

И что ей на дорогу не смотрится? Мелочь непоседливая.

— Брат столько для нее делает, а ей сестру подавай, — хмыкает Костян. — Неблагодарная ты, Марья!

— А ты грубиян, Костичка! И тупишь, раз не понял. Я хочу сестру не вместо брата, а к нему вдобавок. Потому что мне не хватает общения. Нормального, человеческого. Макс все время работает, а с тобой, например, и поговорить не о чем. У тебя одни сисястые телки на уме, — выдает Мария.

Я хрюкаю смешком: уделала она его.

— А ты чё борзая такая? Полегче давай на поворотах, — цедит Костян, вцепившись в руль. — Макс, что стряслось с твоей прелестной маленькой сестренкой?

— Не знаю, друже. Выросла, наверное.

— Та не похоже! Мозгов явно не хватает. Это у нее дни какие-то не такие, или луна сегодня в очередной жопе. Лиза вон тоже брыкается.

— Придурок, — шипит Машка и бьет его в бок кулаком.

Лиза краснеет, как рак.

— Что такое? — беру ее за руку.