Особняк с выходом в астрал

– Я помню. У вас, матушка, в объявлении так и написано: ясновидящая.

– В третьем поколении, – кивнула подружка и устроилась в кресле справа от меня. Андрей примостился слева. Оба ужасно мешали. Неудивительно, что в тот вечер работа не спорилась, а везеньем и не пахло.

У Клавдии зазвонил мобильный, и она ненадолго нас покинула, а вернулась ужасно расстроенная.

– Ну, вот, Трусова звонила. Умоляет ее принять второй раз за день, приспичило, видишь ли. И что я ей скажу? У нас же ничегошеньки нет.

– Импровизируй, – отмахнулась я.

– Дождетесь, работнички. По миру пойдем, с протянутой рукой…

Она матюгнулась сквозь зубы и пошла переодеваться. Я, подумав, вскоре переместилась в комнату по соседству с приемной, решив быть в курсе Клавдиной импровизации.

Трусова явилась через полчаса. Открывать ей пришлось Андрюшеньке. Появление в доме мужчины Трусову озадачило, бывший мент представился племянником (родни у матушки все прибывало), скромно потупившись, говорил тихо, чуть ли не шепотом, при упоминании дорогой родственницы начинал заикаться, при этом чем-то неуловимо походил на кота, сытого и наглого. Впрочем, Трусову Андрюшенька занимал мало, так что он зря лицедействовал.

Она рвалась к матушке и зарыдала, лишь только Андрюшенька открыл дверь в святая святых.

– Матушка Евлампия, на вас вся надежда.

Минут десять она жаловалась на судьбу, продолжая рыдать, а я тоскливо пялилась в стену перед собой. Из головы не шел Сизов, а вместе с ним терзали душу мысли о неминуемой расплате.

– Сдается мне, милая, не все ты мне про дочь рассказала, – услышала я слова Клавдии и насторожилась: похоже, началась импровизация. Трусова испуганно замерла, а Клавдия продолжила: – Вот ты говорила, у дочери твоей не было дружка сердечного. А я вот рядом с ней вижу мужчину…

– Да какой это мужчина, – отмахнулась Нина Евгеньевна. – Блажь одна…

Она вдруг покраснела, а Клавдия сурово нахмурилась.

– Не жди помощи, если врешь да недоговариваешь.

Судя по реакции Трусовой, Клавдия ненароком угадала, что-то несчастная мать от нас скрывала, не удивлюсь, если и от следствия тоже.

– Матушка, прости ради Христа, – запричитала она. – Никак я не думала… Ну, какое это могло иметь значение…

– А это уж не тебе судить. Давай, как на духу.

– Молодого человека у Дианочки нет. И не было. То есть в школе, в восьмом классе встречалась с мальчиком, но ведь это ерунда. А в колледже у них, считай, одни девчонки. Я уже переживать стала, и тут вдруг с работы иду и вижу ее с парнем. Симпатичный такой, немного старше ее. Я порадовалась, думаю, нашла кого-то дочка… С вопросами не лезла, но ведь интересно. Стала аккуратно так, издалека, речь заводить: не познакомилась ли с кем. А она: нет, да и не до парней мне сейчас, сначала колледж закончить надо. Потом уж я не выдержала и прямо спросила: видела тебя с парнем, кто такой? А она смеется: мы, говорит, просто друзья. Ну, друзья так друзья. Я настаивать не стала. Но вижу, что переменилась дочка. Загляну к ней в комнату, а она лежит, о чем-то думает, вроде мечтает. Я с расспросами, а она смеется: не выдумывай и все такое. Но я ведь тоже молодой была, знаю, что за мечты такие… Однажды все-таки удалось ее разговорить… Пришла вечером, вся так и светится. Ну, я и начала аккуратно расспрашивать. Я ведь мать, говорю, и всегда на твоей стороне. Кому и рассказать, что у тебя на сердце, если не родной матери? В общем, призналась она мне: нравится ей очень один парень. Я-то думала, тот самый, с которым я ее видела. Ан нет. Оказалось, тот просто приятель. А нравится ей его друг. Зовут Кирилл. Я стала спрашивать, кто он, где учится, а она как-то сразу замкнулась. Отвечает неохотно, вроде скрывает что-то. Очень меня это насторожило. Если парень хороший, чего скрывать? Верно, матушка?

– Верно, милая, – поддакнула Клавдия.

– А ну как наркоман? Или того хуже? Хотя куда уж хуже. Дочь у меня одна, и я ей добра желаю. Стыдно говорить такое, но решила я узнать, с кем дочь встречается.

– Чего ж стыдного?

– Я ведь ей ничего не сказала. Она в выходной собралась погулять, принарядилась. Я и подумала: к Кириллу этому, наверное. И пошла за ней. Она в парк отправилась, в Соколинский. А там ее этот парень ждет, с которым я ее видела. Но не один. Друг его был в инвалидной коляске. Они в парке гуляют, втроем, а я… Сама не своя, одним словом. Уж чего я только с перепугу об этом Кирилле не напридумывала, но такого не ожидала. Ушла домой, чтоб им на глаза не попасть, себя успокаивала, может, парень не инвалид, может, болезнь его вылечить можно? Неделю молчала, потом не выдержала. Лучше б мне и дальше молчать. Диана на меня обиделась, разговаривать не хотела, из дома грозилась уйти. Не понравилось ей, что я за ней следила. Да и кому бы понравилось? А Кирилл действительно инвалид, на ноги уже не встанет. Бедная моя девочка! Она ведь даже не представляет, какая ее жизнь с инвалидом ждет…

Трусова разрыдалась, а Клавдия принялась ее утешать.

– И что, продолжали они встречаться? – задала она вопрос, когда Нина Евгеньевна понемногу успокоилась.