Особняк со странностями (СИ)

— В далекие времена, когда у солнца были тысячи имен, а земля оставалась безымянной, — начал рассказывать Бонифаций, встав сбоку от стола, — случился первый раскол.

Вторя его словам картинка волшебной безмятежной природы сменилась красным заревом, туманом и полем битвы настолько яростной, что нельзя было толком рассмотреть ни нападающих, ни обороняющихся. Лишь реки крови да покореженные остатки тел…

— Существа больше не могли жить в мире, мадемуазель.

— Почему? — съежилась я, не в силах отвести взгляд от ужасного кровопролития.

— Сэ ля ви, мадемуазель. Вседозволенность — растлевает дух, — шумно вздохнул Бонифаций. — Мятежи, деление власти, жестокость — все это породило вечный хаос в душах существ. Боги впервые объединились, чтобы прекратить затянувшуюся войну.

Над книгой поплыл фиолетовый туман. Через несколько мгновений в его центре образовался овал, словно окошко в роскошный, украшенный изумрудами, зал. Семеро фигур в белых балахонах, склонились над колодцем, который я совсем недавно видела во «сне». Неосознанно я уцепилась взглядом за рыжую женщину из своего видения, которая экспрессивно размахивая руками, что-то доказывала высокому черноволосому мужчине.

— Наладился хрупкий мир, — продолжил хранитель. — Но он не продлился долго. Брат шел на брата, отец убивал сына и все ради одного — абсолютной власти над всем. Тогда Боги приняли единственно верное решение на тот момент.

На несколько секунд окошко закрылось, туман над книгой потемнел, из фиолетового превратившись в непроницаемо черный. Казалось, все застыло в тревожном ожидании.

— Какое же? — нетерпеливо поинтересовалась я, одновременно и боясь ответа, и жгуче желая поскорее унять любопытство.

— Они поделили пространство между существами, мадемуазель, создали множество измерений, параллельных миров. Отныне у рас не было причин рвать глотки за власть над всеми народами, каждая ветвь существ имела своего законного правителя.

Картинка разительно изменилась, несколько раз поделилась на меньшие миниатюры, в каждой из которых происходило что-то свое. Этот мир, что показывала книга, подстраиваясь под темп рассказа Бонифация, напоминал мне торт из слоеного теста. Всякий уровень был охвачен собственным цветом и тонкой почти прозрачной ниткой соединен с остальными слоями.

— Выбор правителя для любой из рас оставался за богами. Именно так, мадемуазель, они держали контроль над существами. Единым миром, в течение истории которого боги решили слишком не вмешиваться, считая его слабым и ничтожным, осталось человечество.

«Торт» исчез. На его месте показалась картинка осеннего поля и мирно трудящихся людей.

— Тогда, когда древние расколы были забыты, а в истории человечества любое воспоминание о существах превратилось в пыль времени — случились первые прорывы слоев мироздания, — безэмоционально продолжил рассказ мужчина.

Книга своевременно перестроила изображение и теперь показывала жестокие расправы монстров, по-другому назвать этих тварей мне и в голову не пришло, над людьми. И вновь реки крови, боль, страдания, сгорбленные фигуры над растерзанными телами, лица, исказившиеся гримасами отчаянья и ужаса. Сердце неприятно кольнуло от увиденного. В этот момент я даже порадовалась, что книга не передавала звуки. Могла поклясться, что они оказались бы по-настоящему ужасающими.

— Но зачем? — до боли сцепила пальцы в замок. — Чего им не хватало?

— Развлечения.

Видимо заметив, что этот ответ не смог удовлетворить мое любопытство, хранитель заговорил вновь:

— Во многих существах с момента рождения заложена охотничья жилка, — пожал плечами Бонифаций. — Они привыкли брать свое силой, напором, жестокостью, хитростью, мадемуазель. Некоторые существа просто не могут жить иначе, некоторые — не хотят. Люди стали для них лакомой добычей. Забавой, игрушкой, которую можно легко сломать или подстроить под себя. Это древний инстинкт выживания. Господствует сильнейший, слабый — подчиняется или умирает.

Сухое пояснение хранителя окатило меня морозностью, будто я оказалась под напором ледяной воды.

— Разве никто не мог вмешаться? Это же несправедливо!

Фефа хмыкнул мне в ухо:

— Конечно, боги вмешались.

Я почувствовала, как короткое облегчение пронеслось по телу от его ответа:

— Защитили человечество?

— Скорее себя, — склонил голову Бонифаций. — Из-за частых прорывов слоев, ткань мироздания истончилась. Если бы существа продолжили массово прорываться в человеческий мир — мироздание не выдержало бы и все сущее поглотила бы бездна, хаос.

— И что? — непонимающе нахмурилась я.

— Жизнь, юная госпожа, перестала бы существовать.

Я охнула, не став сдерживать удивления, что ударило в грудь, как только накрыло осознание от сказанного.

— Богиня Справедливости создала защитников. Идеальных по ее меркам, что следили за порядком и соблюдением правил среди миров, — спокойно продолжил вводить меня в курс истории существ мужчина, расслабленно почесывая прозрачный подбородок. — Так появился призрачный орден существ и неизменная традиция каждый год подписывать мирный договор о ненападении на людей и между расами.