Особо коварен и хитёр (СИ)

- Слушаю… - Сочный низкий голос с лёгкой хрипотцой, что бывает после сна.

- Это новый администратор. Меня зовут Хань.

- А… - в трубке послышалась какая-то возня, шумы и шорохи, после чего сонным голосом Ханю сообщили: - буду через полчаса.

И всё. Хань отвёл телефон от уха и озадаченно осмотрел. Не ожидал, что выйдет всё так легко и быстро.

Он вернулся к бару и обвёл внимательным взглядом зал. Играла музыка на приятном уровне громкости, за столиками восседала неприлично богатая публика, то тут, то там мелькали костюмы официантов - юношей и девушек, на стеклянной сцене показывала программу гимнастка с булавами в руках, по периметру бродили тихие тигры и облизывались.

- Расслабься, - посоветовал Чондэ. - Если что-то потребует твоего внимания, тебе непременно сообщат. От функциональности и порядка тут у каждого оплата зависит, а когда привыкаешь получать по максимуму, минимум уже не устроит. У тебя работа несложная, честно. И спокойная чаще всего. Иногда может попасться какой-нибудь привереда из клиентов, но не часто. Вот тогда тебе придётся попотеть. Но если умеешь разруливать такие ситуации и умеешь людям нравиться, ты справишься легко.

- Чего же сам в администраторы не пошёл?

- Скучно, - пожал плечами Чондэ. - Стоишь, смотришь за всеми, время от времени делаешь обходы, звонки. И так от девяти до двенадцати часов. Сдохнуть можно. Ты Каю позвонил?

- Сказал, будет через полчаса.

- О, надо ему шоколад сделать покрепче, чтобы проснулся. Тебе ещё кофе?

- А можно?

- Кофе и чай администраторам в баре дают без лимита, - разулыбался Чондэ. - Да и как ты без кофе выдержишь тут до утра? Тебе ведь особо и не присесть, клиенты должны видеть, что ты бдишь и готов решить любую их проблему. А чашечка кофе у тебя в руках придаёт картине солидности, как и твои очки.

- Ты давно тут работаешь?

- Дай подумать… Три года и два месяца.

- Нравится?

- Не знаю, но это лучшая из всех работ, какие у меня были. И я нигде не получал столько, сколько здесь. Мне надо ещё немного поднакопить на подержанную яхту, как куплю и разживусь небольшим капитальчиком для начала, отправлюсь попутешествовать. Если ты из-за денег волнуешься, то напрасно. Тут платят еженедельно, всегда вовремя. Рассчитать сумму легко. В доходные дни получаешь оговоренное, за каждый недоходный день минусуешь три процента, за каждый сверхприбыльный плюсуешь пять процентов. Только штрафы получать нежелательно, они очень большие. Два штрафа - и останутся жалкие гроши на целый месяц. И не косись так на Белочку и Пончика.

- На кого?

- На тигрят. За ними смотрят днём, когда заведение закрыто. Чистят там шерсть, ограду саму, внутри. У них специальный персонал. И они воспитанные, не рычат и не шумят, привыкли. Тот, что мельче и суше, Пончик, мальчик, а вон та, покрупнее и позлее, Белочка, его напарница. Когда они устраивают тут брачные игрища, клиенты платят раза в три больше, чем обычно.

Кай появился именно тогда, когда вышел срок ожидания. Пролетел мимо бара пулей и скрылся в помещении для персонала. И Чондэ тут же остановил Ханя, решившего пойти следом.

- Не нужно. Он переоденется и придёт сам.

- Всё-таки трудно с ним…

- Трудно с любым человеком. Просто есть люди, с которыми ты легко преодолеваешь трудности, а есть люди, с которыми это… сложнее. С одними вы пасёте тех же тараканов, а с другими тараканьи породы не совпадают. Кай… он странный, но хороший. Сам увидишь.

Кай вышел к ним через семь минут. И Хань замер, словно поражённый громом, потому что изумился, как заспанный и хмурый человек мог так преобразиться всего за семь минут. Чёрные облегающие брюки, алый кушак на узких бёдрах и атласная чёрная рубаха без пуговиц, позволявшая любоваться смуглой кожей от шеи до пояса в узком вырезе. Глаза умело подведены чёрным карандашом, а на губах соблазнительный блеск.

“Грех во плоти, приятно познакомиться”.

Кай присел на табурет и кивнул сразу Чондэ и Ханю. Чондэ немедленно придвинул Каю чашку горячего шоколада.

- Что с музыкой?

Кай опустил на полированную поверхность диск в прозрачной коробке и толкнул к Чондэ.

- Два, пять и семь. Если будет весело, поставишь остальные.

И Кай припал к чашке, потом, прикрыв глаза, выпрямился. Хань завороженно смотрел на его красивого рисунка полные губы, блестевшие даже в приглушённом свете. И ему хотелось слизнуть с них тонкую влажную плёночку сладкого шоколада. Это желание сжимало его сердце - словно ладонями и минуя грудную клетку, как бы парадоксально это ни звучало. Хань столько лет боролся с собой, но стоило появиться Каю, как он понял, насколько слаб на самом деле. Одержанная некогда победа превратилась в насмешку.