Особое детство. Шаг навстречу переменам

Состояние дочери этой женщины внушает большую тревогу, и ни один врач не возьмет на себя смелость благодушно утешить маму привычной фразой: «Всё будет хорошо». Хорошо может и не быть. И в любом случае будет очень трудно. Но этот человек обрел главное: она знает, на Кого следует уповать; знает, откуда черпать силы; и что самое важное – ей дана твердая вера в то, что в конце концов все будет ко благу ее девочки.

Каждый, кто имеет опыт общения с Богом, знает это блаженное чувство полного доверия, когда можно все принять из Его любящих рук. Одна из моих корреспонденток так выразила это ощущение: «Я начала говорить с Богом, когда мне было шесть лет, в условиях, когда в моем окружении не было ни одного верующего человека. С тех пор в моей жизни произошло много всего, в том числе тяжелого и горького, были и утраты самых близких людей, которые принято называть непоправимыми. Но одинокой я не была никогда, так как всегда со мной был мой невидимый Собеседник. И общение наше не было монологом – я потрясенно внимала в событиях моей жизни Его ответам. С Ним и невозвратные утраты – только временная разлука, и зыбкий, полный опасностей мир не страшен. Конечно, зло мира так многолико, а свет только где-то там, вдали, так далеко, что плохо виден и легко отчаяться, но молитва – это утешение и спасение среди житейских бурь и невзгод».

Тем, для кого молитва – это воздух, без которого нельзя дышать и жить, я жму руку и радуюсь за них. Тем, для кого это неочевидно, я должна была сказать то, что сказала.

Отсутствующий раздел программы реабилитации

Смиренное принятие болезни, терпеливое несение

этого периода, надежда на помощь не только врача,

но и Того, Кто силен врачевать все болезни...

Д. Е. Мелехов, доктор медицинских наук, профессор

Именно такое принятие болезни открывает возможность

духовного возрастания, служит успокоению человека

перед лицом труднопереносимых страданий, является

источником утешения, самопознания и духовного подъема

в несчастье.

Ясперс

Все сказанное выше дает мне решимость коснуться более узкой, но непосредственно связанной с изложенным, темы «Особый ребенок и вопросы веры» – столь спорной (точнее, способной вызывать споры), что я предвижу не только ее неприятие, но и протест. С какой стати говорить на тему веры в этой брошюре, изданной серьезной и вполне светской организацией? Веруешь? Ну и веруй себе потихоньку, что об этом кричать? И это было бы правильно, если бы я не убедилась, общаясь с родителями, что ощущение ими духовной жажды – осознанной или еще не осознанной – так велико, что может сравниться только с ощущением ими душевной боли.

Когда человек рождается инвалидом, он привыкает к своему состоянию, вживается в него с младенчества долгие годы и постепенно как-то принимает себя таким, какой он есть. Когда человек в сознательном возрасте становится инвалидом – это острая травма, но собственное несчастье все-таки принять легче, чем то, что переживают родители после рождения у них ребенка с нарушениями физического или психического развития. Вместо ожидаемой радости, ликования, гордости на них наваливаются каменной глыбой недоумение и горе, чувства вины и протеста.

– Почему у меня родился такой ребенок?

– Есть ли в этом моя вина?

– Может, это наказание, Божья кара? Но почему же должен страдать он, ни в чем еще не виновный!

– Я думала, что Бог добр, а Он, оказывается, жесток?

– Что делать, если муж неверующий и отказывается со мной молиться за выздоровление малыша? Я временами начинаю ненавидеть за это мужа, считать, что из-за него Бог не отвечает на мои мольбы, и сама ужасаюсь своим чувствам!

И еще многие, многие не менее острые вопросы.

Можно, конечно, сказать, что тут не размышлять надо, а активно действовать в интересах ребенка: нужно медицинское просвещение, своевременное лечение, психолого-педагогическая коррекция и множество столь же важных вещей. Да, да и тысячу раз да! При этом первоочередной задачей, предваряющей меры по реабилитации ребенка, является психологическая реабилитация его родителей. Выше был приведен рассказ матери, которой пришлось столкнуться с холодностью и жестокостью тех людей, к которым она бросалась в надежде обрести поддержку. К счастью, после многих разочарований и болезненных моральных ударов эта женщина обрела «теплый дом», где ощутила любовь окружающих к своей девочке и их желание ей помочь. Возвращаюсь к письму Марины Ивановой. Уверена, что ее воспоминания будут для вас так же интересны, как и для меня: