Особое детство

У девочки начался переходный возраст. Она выросла физически, у нее появилась грудь, начались менструации, изменилось сознание. Мама объяснила ей, что такое спать с кем-то, что это значит, что от этого могут появиться дети. Она объясняла и объясняла, показывала на женщин с большими животами, показывала на младенцев. У Ирис не было никаких чувств по этому поводу, ей казалось, что это ее не касается, но она предчувствовала, что скоро ей нужно будет это знать.

Когда ей было девять лет, у нее появился младший брат, а она тогда неприязненно относилась к маленьким детям. Папа учил ее держать ребенка на коленях, носить его, смотреть на него, пока неприятные чувства и стереотипии не исчезнут. У нее не появилось никакого непосредственного чувства или отношения к ребенку, но, казалось, она начала проявлять интерес к явлению, которое она держала на коленях. Ребенок рос, и девочка подражала ему. В какой-то степени она была «близнецом» этого малыша, она была в той же атмосфере, видела его в формах и цвете, и это открывало что-то новое внутри нее, в то же время она спокойно попадала в свое обычное состояние и оставалась «внутри-снаружи».

В двенадцать лет она поняла, что такое смерть. До того, как это случилось, в ее мире не было постоянных людей, они приходили и уходили, и не имело никакого значения, живут они или нет, для нее они были, если она видела их, иначе их не существовало в ее мире. Память не функционировала, не предоставляла никаких собственных импульсов и связей, только при внешнем напоминании люди возникали снова.

Смерть означала, что человек вышел из тела и больше не вернулся в него. Что человека хоронят в гробу на погосте и он больше не живет в своей комнате. Как раз тогда с промежутком в полгода умерли ее бабушка и дедушка по отцу, и четыре старых соседа тоже умерли. Ирис заинтересовалась тем, что связано со смертью. То, что происходило вокруг, было так странно. Все плакали и надевали черные одежды, нельзя было смеяться, нельзя было кричать, даже громко разговаривать. Потом все проходило, будто человека никогда не существовало.

Ирис поняла, что то, что связано со смертью, в каком-то смысле важно. Что это меняет всю жизнь. Она пыталась уразуметь это, но это было трудно. Она задавала вопросы, но они отвечали так, что она не могла понять. В ее мир постепенно входило знание о начале жизни: начало было, когда рождался теленок, он был совсем маленьким, потом он жил, и все кончалось, когда он умирал. Животных зарезали и съедали, но людей просто закапывали, ничего с ними не делая. Однажды она услышала, что бык забодал человека, и он умер, это была смерть, о которой девочка впервые стала думать, такие вещи происходили нечасто, собственно, это был единственный случай, когда все так испугались.

Долгое время ее занимала мысль о смерти, она говорила о смерти, сидела и смотрела на кладбище, на надгробные камни и пыталась постигнуть это. Она все больше и больше понимала о человеке, о человеческом, что человек отличается от всего остального, и что нужно думать по-особому, когда дело касается людей. Это понимание приводило ее в замешательство, она не знала, откуда оно пришло, она не знала, как относиться к нему. Это было трудно, непонятно, болезненно и тягостно, и все-таки ее влекло к этому особому миру.

Однажды она сидела на церковной ограде и размышляла о том, почему люди продолжают ссориться друг с другом. Они произносили слова, которые причиняли другому боль, она видела это, иногда люди становились совершенно черными внутри, иногда красными, иногда совершенно пустыми и мертвыми. Она понимала, что и тот, кто произносил слова, и тот, кто слышал их, становились больными внутри. Она спросила папу, что это, и почему люди такие. Он ответил, что они враги. Эти «враги» стало ключевым словом в ее мире. Ирис размышляла над этим словом «враги»: почему нужно быть врагами, из-за чего люди становятся врагами и что они делают друг с другом, когда они враги. Она обнаруживала врагов повсюду и удивлялась, что у большинства людей был кто-то, кто был им врагом, иногда все время, иногда изредка. Она не могла понять, как люди могут быть врагами, когда они знают, что умрут, перестанут быть, потеряют свой образ. И что пользы будет в том, что они были врагами, не разговаривали друг с другом, а если разговаривали, то говорили обидные слова?

Иногда вокруг кого-то атмосфера становилась черной, хотя для этого не было причин, и от этого становились врагами, но часто что-то было с самого начала, как будто кто-то хотел, чтобы человек стал врагом, именно это было для нее непостижимым.