Особое детство

Вступить в этот вторичный мир было очень важно, чтобы стать, в каком-то смысле, настоящим человеком, а не просто попугаем. Проблема состоит в том, что человек легко становится жертвой этой внешней оценки, придает ей первостепенное значение и считает, что она имеет отношение к нашей личностной ценности. Мы полагаем, что это имеет отношение к удовлетворению наших потребностей, что можно получить внешнюю защищенность, которая каким-то удивительным образом избавит нас от внутренней борьбы, с которой мы все время пытаемся совладать, что безмятежность возможна. Это не так, единственное, что мы получаем в результате, — это уныние и недовольство собой.

Со временем я поняла, что часть проблем возникает из-за симбиоза. Я была твердо защищена от симбиоза с матерью. Она отвергала меня так безжалостно, я так пугалась, что проваливалась в пустоту. К сожалению, у меня была склонность к аутизму, и поэтому я не выходила из пустоты и кричала что есть мочи, меня почти невозможно было успокоить. Я оставалась в состоянии пустоты, где люди были только обстоятельствами, а не отношениями, в первые три года моей жизни.

С отцом было по-другому. Он смотрел на меня с любопытством, он играл со мной и стремился достичь контакта со мной, не потому, что у него была потребность в этом, а потому, что он считал это интересным и увлекательным, и он любил меня так же безусловно, как моего старшего брата.

Во многих случаях симбиоз возникает у людей по причине потребности взрослых в обладании или собственных неудовлетворенных потребностей. Такие люди обречены страдать от страха катастрофы при разлуке. Нашу цивилизацию отличает высокая приспособляемость — приспособляемость к разрушению, а не к общности. Это весьма изощренная модель того, как долг, стыд, совесть, нравственность и т. п. накладывают отпечаток на человеческую жизнь и отношение к себе.

Люди оценивают себя, делают выводы, что хорошо и что плохо, и это тяжким грузом ложится на их плечи. То, что хорошо, человек должен знать и исполнять, иначе он плохой человек и не имеет прав на существование. Если это плохой человек, он должен терзаться сознанием своей вины, его будут мучить стыд и угрызения совести и он тоже не может существовать. Так что трудно найти нишу, которая не была бы поражена этой обусловленностью.

Это порождает, в частности, анорексию, булимию и комплексы, связанные с собственным телом у девочек, а у мальчиков неспособность стать взрослыми, зрелыми мужчинами. Бодибилдинг и спортивная борьба заменяют внешние признаки мужественности. Вся молодежная культура строится на компенсации того, чего лишает людей симбиоз, того, что я называю автономностью, и многие продолжают оставаться юношами, разменяв шестой десяток.

Впоследствии я внимательно рассмотрела все варианты и создала собственный фундамент ценностей, который строится на том, что люди, в своей массе, должны чувствовать себя довольными и радостными. Каждый раз, когда появлялась новая тенденция или новая крайность, нужно было увидеть, как от этого меняются понятия людей, и приспособить к этому внутреннее видение. Я разработала две параллели: то, что я действительно думала, и то, что принято считать. Я комбинировала то и другое и проводила четкое различие между ними, так что тот, кто обращался ко мне за советом, мог выбрать, проявить ли ему мужество или предпочесть безопасность.

Я не оставляла попыток понять, что значит быть нормальным, среднестатистическим жителем небольшого города, как нужно думать и чувствовать, как вести себя и как одеваться, чем нужно заниматься, чтобы получить одобрение окружающих, и как нужно говорить.

Постепенно я принимала ценности материального мира и понимала, как человеку нужно жить и каким образом можно отклониться от общего пути. Основным правилом было то, что человек должен создать семью: человек должен найти спутника жизни, жениться и иметь детей. Это меня прекрасно устраивало, я усвоила, что человек должен вести себя особым образом, чтобы быть привлекательным и это должно, если повезет, привести к браку.

С того дня, как я начала упражняться, чтобы иметь коммуникативное поле, и до тех пор, пока я ни приобрела опыт пребывания в атмосфере другого и понимания, как следует вести себя, окружающие уже воспринимали меня как нормально функционирующего человека. За несколько лет я встретила много мальчиков и постепенно нашла того, который подходил мне. Он очень любил меня, и в умственном отношении он был очень развитым и уравновешенным. Он принимал жизнь такой, какая она есть, шутил и брал на себя ответственность с легкостью, которой окружающие могли только позавидовать. Он считал меня интересным, непредсказуемым человеком, с которым никогда не бывает скучно или тягостно.