Особое подразделение тактики и убийств (СИ)

— Мне хотелось вновь почувствовать себя живой, — Нара с интересом вновь обернулся к ней, пока Темари смотрела на него неотрывно. Нутром он чувствовал, как тяжело ей даются эти слова. — Я видела, как ты переживал о своих товарищах, как плакал, когда твой сенсей погиб, как искренне говорил, не скрывая своих эмоций, — её тон вызывал дрожь в теле, и Шикамару даже нахмурился, вдумываясь в каждое сказанное ею слово. — Все эти два года я только выполняла приказы, пряталась в тени и не имела права менять выражение лица, — он видел, как она кусала собственные губы между слов, — а тут появился ты, — сердце ускорило свой привычный ритм, когда она наверняка безвольно приблизилась к нему, пытаясь заглянуть в глубину чужих глаз, — который спас меня, наплевав на все уставы, — властный голос дрогнул, и Шикамару повторил за ним, — мне казалось, что это сон, — она едва заметно мотнула головой, пока её губы кривились в горькой усмешке. — Я совсем забыла, что люди способны что-то чувствовать и на эмоциях совершать необдуманные поступки, — пожала плечами, словно осознавая, насколько глупыми и простыми оказались её оправдания, — и мне так захотелось вспомнить, каково это, что я не придумала ничего лучше, чем поговорить с тобой, — румянец дотянулся до кончиков её ушей, но она даже не обращала внимания на щёки, что горели огнём от подобных откровений. — В тот вечер я поддалась эмоциям впервые за несколько лет, — с тоской добавила девушка, вспоминая незваные слёзы в своих глазах, и, не выдержав на себе изучающего взгляда, отвернулась снова. Но Шикамару заставил её изумрудные глаза непонимающе приковаться к его бездонно карим в тот момент, когда его пальцы вдруг коснулись её ладони, прижатой к холодной земле.

Нара даже не подозревал, что её холодный и резкий взгляд способен смениться на такой чарующе нежный. Что её отточенные донельзя резкие движения станут плавными и свободными, как взмах крыла вольной птицы. Что её голос, прежде разговаривающий только по делу, изменится на такой беззаботно нежный.

С непониманием она наблюдала, как парень сплетает их кисти между собой, в ответ покрываясь багряным пунцем, но она не имела ничего против, не смея одёрнуть руку после тех слов, тех мыслей, тех чувств, что разрывали грудную клетку изнутри.

— Темари, — он вновь произнёс её имя с особенной нежностью, в этот раз точно зная, что это не подвергает её никакому риску, — хочешь вспомнить ещё одно чувство? — девушка улыбнулась, не ожидая, что тот и правда воспримет её слова всерьёз. Но в его глазах не было и намёка на шутку, ведь теперь, когда он познал боль утраты, бесцельно тратить время было просто невозможно.

— Не отказалась бы, — в её голосе проскользнул смешок, она словно пыталась сгладить повисшую между ними напряжённость, хотя толпа мурашек всё же прошлась маршем по бледной коже.

— Только пообещай, что не ударишь меня, — попросил напоследок Нара, сначала заставив её с непониманием нахмуриться, а после с тяжёлым вздохом согласно кивнуть. Она не заметила, в какой момент вдруг смогла настолько ему довериться, но была совсем не против.

И Шикамару медленно приблизился к её лицу, неуверенно опаляя её бледную кожу горячим дыханием и почти соприкасаясь с вздёрнутым носом, а после прикрыл глаза, решительно касаясь её мягких губ собственными. С упоением вдыхал знакомый с детства запах песков, чувствовал, как та подаётся вперёд в ответ, а её пушистые ресницы щекочут его щёку. Казалось, весь мир вокруг замер, и даже ветер, приятно ласкающий её светлые пряди, внезапно стих. Голова кружилась от трепета внутри, в ушах эхом раздавался сладкий и манящий звук их первого поцелуя, а пальцы сжимали чужие всё крепче, отчаянно пытаясь согреть.

Теперь им не нужно прятать свои истинные чувства под масками, не нужно смотреть на других с холодным безразличием, не нужно притворяться теми, кем они совсем не являются. И приятный уху шум листьев в лесу позволит им сполна насладиться трепещущими эмоциями, не скрывая их, а искренне показывая в жестах, улыбках и словах, сказанных с теплом и нежностью. А в их душах наконец исчезнет пустота, рассыпаясь, словно песок, и сливаясь в сотни бабочек, что будут приятно щекотать рёбра в те моменты, когда его непроглядно тёмный взгляд столкнётся с её изумрудным.