Особое условие

Поэтому для них в Игенборге все втридорога, начиная от хранения товара и заканчивая ценами на жилье. И поборы были. Распоясавшись, сначала срывали печати с опечатанного товара, а потом предлагали договориться неофициально.

Если и были жалобы, они до меня попросту не доходили, а в большинстве и уничтожались сразу же после написания. А эльфы слишком горды, чтобы прямо прийти ко мне в приемные дни и заявить о несправедливости.

Да, я и сам отказывал почти всем эльфам в новых торговых разрешениях, но и подумать не мог, что эту неприязнь кто-то так умело разжигает. Неудивительно, что Владыка эльфов настаивает на встрече, а я отказал даже в приезде послов. Просто не готов был к еще одной встрече с дипломатом наподобие Иррилия Мощь Ветра.

В то же время в мои планы не входил разрыв отношений с эльфами, а все к этому идет. Я чувствовал руку хитрого и умелого кукловода за всеми событиями. Выяснилось, что за этот год уменьшилось число эльфийских торговцев. Они предпочитают приезжать с главными караванами из Асдора, потому что в иное время участились грабежи на трактах. Владыка эльфов предлагал усилить патрули торгового тракта своими людьми, но я отказал, не видя необходимости. Просто не знал всей картины. Действия за моей спиной, многочисленные замалчивания заставляют сделать единственный вывод – измена!

Осталось узнать, кто и зачем разжигает недовольство, но главное – предотвратить угрозу пожара. Ярмарка на носу, и интуиция подсказывает, что на дороге к Игенборгу будут нападать исключительно на эльфийских торговцев.

Первым шагом стало мое согласие на усиление тракта отрядами эльфов. Вторым – наведение порядка в Игенборге. Градоначальника я сместил. Оказывается, он получал хорошие деньги за то, что смотрел сквозь пальцы на орудующих на улицах попрошаек, бродяг и воришек. Уже утром начнется полномасштабная зачистка города.

С момента отъезда Арджаны я не выходил в город инкогнито, а во время официальных выездов не замечал каких-либо изменений. Визит в Игенборг Риналлии разворошил осиное гнездо. Не брось она мне эти обвинения в лицо…

Воспоминания о заносчивой эльфийке горячили кровь и не давали покоя. Демоны внутри меня, разбуженные злостью и ночными событиями, требовали себе женщину с лунными волосами. Схватить, прижать, проверить, правда ли ее локоны такие же мягкие на ощупь, как и на вид.

Я перевел дыхание, стараясь успокоиться. Это всего лишь неутоленная ярость, требующая разных выходов. Ее легко заберет любая из наложниц.

Да та же Хаяла!

– Пусть придет, – велел отрывисто стражнику, дожидающемуся моего ответа.

Потер руками лицо, тряхнул головой. Больше всего сейчас хотелось встать под ледяной водопад, как в прежние времена, чтобы ощутить, как тело взрывается от холода, а затем – от переполняющей его энергии.

Это была очень долгая ночь. Пока жители Игенборга спали, по улицам беззвучно скользили мои лучшие воины, и к утру городская тюрьма оказалась забитой до отказа.

– Господин мой…

Хаяла скользнула в комнаты и плавно склонила голову. Одета она была, как всегда, тщательно, как и подобает жене акифа. А над краем корфы сверкали непролившимися слезами глаза. Меня окутало приятным ароматом духов, и я ответил мягче, чем планировал:

– Что, Хаяла?

В принципе я догадывался, зачем первая жена пожаловала в столь ранний час. Подозрения переросли в уверенность, когда Хаяла опустилась на колени, точно простая наложница.

– Я прошу за Сардара, господин мой!

Ее голос едва ощутимо дрожал.

– Ты просишь пощадить своего родственника? – скривился я от неприятного напоминания. Преступное попустительство Сардара позволило всему зайти настолько далеко. А возможно – не попустительство, а измена…

Хаяла дернулась, как от удара. Хотя я бы никогда не поднял руку на женщину. Ничтожен тот мужчина, что позволяет себе ударить более слабого.

– Господин мой, Сардар служит тебе верой и правдой!

– И я собираюсь проверить его, – произнес спокойно, не желая ее волновать.

В этот момент идут обыски во всех его владениях. Своими действиями и предательством моего доверия он уже заслужил смертную казнь, и лишь мое уважение к первой жене позволит этой казни быть тайной, а не прилюдной. Скончается тихо от яда в своей постели. Мне не нужно даже тени на имени моей жены.

– Хаяла, Сардара не поместили в подземные казематы, его отвели в ту часть тюрьмы, где содержатся высокопоставленные узники. На время разбирательств и он, и тот, кто сообщил мне все, останутся там. Ради их безопасности.

Жена вскинула голову, в глазах отразилась надежда.

– Я смогу увидеть его?

– Тюрьма – место для преступников и падших женщин, тебе ли не знать? Не оскверняй себя ее посещением.

Хаяла вновь опустила голову. Легкий, приятный запах ее новых духов напомнил мне о том, какой она была в юности, когда я впервые ее взял.

– Встань, – мягко произнес я, обхватив ее за плечи. – Незачем первой жене стоять на коленях перед мужем. Я понимаю твое беспокойство за родственника, а сам беспокоюсь за Игенборг. Сардар сообщал мне не все сведения, и теперь придется исправлять очень многое.

– Я могу помочь?