Особые обстоятельства

Я с плеском села в ванне, отплевываясь. Задремав, едва не ушла под воду. На миг показалось, что я до сих пор под землей в камере. Кажется, такого ужаса не испытывала даже на войне. Там я могла хотя бы сражаться за себя и не чувствовала такой беспомощности. Не скоро смогу теперь спокойно спать по ночам — слишком сильно въелся под кожу страх.

Удивительно, что еще день, ведь мне казалось, что с момента пленения прошли сутки. Оставшись в полной темноте, я старалась не терять присутствия духа, хотя понимала, что на скорую помощь надежды мало. Вряд ли меня хватятся до вечера, а если учесть мою ссору с Иррилием, так и до утра.

Одна надежда оставалась на Талису, что ей удастся привлечь чье-то внимание. И я мерила шагами камеру и мысленно звала ахану. А темнота как будто ожила. Слышались какие-то звуки, шорохи. Сердце екнуло, когда донеслось царапанье когтей о камень.

Нет, крысы сразу не нападали. Сначала прибежала одна, за ней другая, третья. Они бегали в поисках пищи и постепенно осмелели. К моей чести, я не верещала от страха, нет. Срывая голос, отпугивала их громким криком, поливая всеми известными бранными словами. Накатила такая злость! Меня, капрала Маррингл, не сожрут эти хвостатые твари! И я пинала их, расшвыривала, топтала, срывала со своей одежды и душила.

Я встала, не желая вспоминать пережитое. Выйдя из воды, завернулась в полотенце. Кожа порозовела. Кажется, я несколько часов просидела, смывая с себя грязь и запах подземелья.

— Арджана, хорошо, что вышла! А я как раз хотела идти за тобой, звать обедать, — обрадовалась мне Дианта, и мое сердце наполнилось благодарностью. Я уже знала, что это она обратила внимание на Талису и сообщила Иррилию.

Мы поели, и я рассказала о своих приключениях. Дианта лишь ахала и прижимала руки к груди, потрясенно качая головой и говоря, что капитан никогда ей не нравился.

Потом пришла служанка, сообщила, что к Дианте приехали, и художница, быстро собравшись, упорхнула. Я уже знала, что она идет с агаси Тарланом на праздник. Дианта хотела отменить встречу, но я убедила ее не делать этого, сказав, что со мной все в порядке, но хочу полежать, и ее присутствие не обязательно. Проводив Дианту, действительно легла и удивилась ее быстрому возвращению.

— Ты чего?

— У наших дверей удвоилась охрана. Я видела лорда Иррилия, и он сказал, что уже три раза приходил к вам, но его не пускают.

Неужели происки акифа? Меня настораживали его собственнические взгляды и внимание. А еще то, с каким неудовольствием и ревностью он смотрел на эльфа.

— Я сейчас выйду к нему.

— Он ждет на террасе. Знаешь что, лучше надевай мое платье и корфу, а я переоденусь в другое, — с неким азартом предложила Дианта.

Ого! А наше путешествие изменило художницу. Такого авантюризма я от нее не ожидала, но спорить не стала.

Дианта принарядилась на праздник, и ее одежда была очень красивой. Нижнее платье нежно-кремовое, а поверх шло голубое, со множеством пуговичек от талии и широкими летящими рукавами. Вся эта красота расшита жемчугом и украшена вышивкой.

Свободное нижнее платье село хорошо, а вот верхнее немного не сошлось в груди, но Дианта застегнула его на талии, а верх подколола, чтобы не расходился. Но все это скрыла корфа. Уложив ее красивыми складками и скрыв мое лицо, Дианта ободряюще улыбнулась и пожелала мне удачи.

Охрану я миновала без труда, опустив глаза и почти бегом, как будто спешу, а вот приближаясь к террасе, замедлила шаг, поймав себя на том, что волнуюсь. После утреннего расставания с эльфом, когда я сбежала, как будто год прошел.

Обида ушла, осталась лишь благодарность и воспоминания, как крепко Иррилий прижимал меня к себе, не желая выпускать из рук. Трудно было не заметить, как сильно он переживал и с каким трепетом относился ко мне. Впервые я почувствовала себя не воином, а просто девушкой. И пусть эльф нес меня на руках, что раньше бы я восприняла как оскорбление моей воинской чести и признак слабости, но в тот момент не хотелось никому и ничего доказывать.

Я не знала, как теперь себя с ним вести, и от неопределенности наших отношений ощущала себя на зыбкой почве. Не было уже уверенности, что я больше не хочу его видеть. Он стал дорог мне, важен, в его руках я чувствовала себя правильно, на своем месте. Слушая рассуждения Риграсса о планах убить Иррилия, зубами готова была вцепиться капитану в горло. И не сдалась я потому, что понимала — не имею права умирать, нужно держаться, иначе мерзавец вонзит ему нож в спину.

Но я сама разорвала помолвку, вернув браслет, и теперь не представляла, какими будут наши отношения.

«Будь что будет», — решила, выходя на террасу. Нет в моем характере трусости, и я выслушаю все, что он скажет.

— Арджана! — шагнул ко мне Иррилий.

Мне стоило только подивиться, как легко он меня узнал в чужом платье и корфе, скрывающей лицо.

— Как ты? — спросил он, взяв за руку.

— Все хорошо.

На мгновение напряглась, ожидая, что он попробует вернуть мне браслет, но эльф лишь нежно сжимал мои пальцы. И я ощутила… легкое разочарование.

— Давай спустимся в сад, там поговорим, — предложил он.