Особые обстоятельства

В мертвецкую его пустили без лишних слов — узнали. Димитрий попросил принести тело бездомного. Долго осматривал труп, потом — личные вещи. Часть из них уже куда-то пропала, то ли выбросили, то ли прикарманили. Но вот нательное белье нашлось (после взбучки, что должно было сохраниться хоть что-то). Очень хорошее нательное белье. Димитрию пришлось долго мучить расспросами местных служащих, те уже признались, что стащили часы из кармана хранителя музея, но продолжали уверять, что одежда нищего — та самая, с него снятая. Пришлось поверить. Но тогда встаёт вопрос, откуда такое хорошее белье у человека, живущего на улице?

Так может, он не тот, за кого себя выдавал? Ведь он знал слишком много про ритуал. И активно подталкивал всех к его проведению.

В очередной раз вызвали мелкого местного художника, который периодически помогал охранной службе с портретами всяких нарушителей. Димитрий еще в первый день поручил ему непременно нарисовать портрет нищего, но "как живого". Мужчина нервно сглотнул, косясь на труп, но кивнул. Теперь он отчитался, что почти все готово.

На первом этаже хозяйничали Власта с сыном. Сыщик поздоровался, прошел наверх… Чтобы дойти до окна в конце коридора и вылезти через него на улицу.

Дерево, растущее рядом, подсобило, и прыжок вышел мягким. Димитрий направился к аптеке, но не по дороге, а прячась за кустами. Место для ожидания он выбрал с подветренной стороны.

Ждать пришлось долго. На тихой улице, обильно тонущей в зелени, аптека более всего была востребована утром и вечером. Но вот ушел последний посетитель, совсем стемнело, и только тогда Рейфи вышла на улицу.

— Не ррычи, — сказала она пустоте вокруг. — Некоторрые вещи можно ссделать только на ззакате.

Пустота не ответила.

Девушка зашагала в сторону гостиного дома. Димитрий никого не увидел, но знал, чувствовал, что где-то рядом крадётся невидимый охранник южанки. Тот тоже, видимо, его чуял: в какой-то момент Рейфи пожала плечами:

— Да? Ну пуссть смотрррит.

А через несколько минут добавила:

— Глупосссть.

Раздражение сворачивалось внутри нее тугими кольцами, мелкими шипами колола злость, кислотой разъедала нутро неудовлетворённость-недовольство. Ей все не нравилось. Ей не хотелось ссориться и не хотелось соглашаться. Она…

— Кого-то ищите?

Аптекарь опять появился рядом бесшумно. Димитрий, прячущийся за кустами, выпрямился.

— Вы смешны, — сообщил ему мужчина, имеющий вид весьма человеческий. — Удивлены? Вы ожидали увидеть нечто иное?

— Ничего не ожидал, — солгал сыщик.

— Что ж, прощайте.

Пара шагов — и аптекарь исчез в темноте среди деревьев. Димитрий обернулся — Рейфи, пока он отвлекся на ее защитника, тоже успела куда-то деться. Да, действительно вышло глупо. Поднялась волна злости…

И смешалась с отголосками чужой боли.

Боль? Прекрасно! Замечательно! Значит, держал лицо, но от мгновенного оборота на самом деле ему очень больно. Храбро. Все ради нее? Южанки? О, это тоже доказательство, хоть и косвенное. Теперь есть версия. Очень хорошая версия.

Димитрий вернулся в гостиный дом. Ещё раз поздоровался с удивленной Властой, прошел на второй этаж. Покосился на дверь дальней комнаты, ничего нового там не обнаружил и хотел было зайти к себе, однако оказалось, что дверь его спальни не закрыта на ключ. Сыщик достал револьвер и резко толкнул дверь.

* * *

*Пробный выпуск когтей — местное выражение. Равно "пробный шар".

Глава 14. Ночь

Дверь грохнулась об стену. Девушка, чинно сидящая на стуле, подскочила от испуга.

— Демоны вас побери, ниса Бель, что вы тут делаете?

Сыщик зашёл в комнату, захлопнул дверь. Судя по воцарившейся в доме тишине, никто на грохот не спешил, дабы проверить, все ли у постояльца хорошо. Кривз, ругаясь, открыл окно.

— К вам приходила ниса Бель? — с интересом спросила плохо видимая в темноте девушка в одежде, свидетельствующей о ее аристократическом происхождении.

Димитрий оперся бедром о стол, скрестил руки на груди.

— Не представитесь для начала?

— Милица нис Аль.

Вот этого он не ожидал. Он зажег лампу, всмотрелся в гостью. Действительно, ниса Аль. Какой-то день посетителей, причем посещают его исключительно юные девы и совершенно неожиданным и даже неприличным образом! Против новомодной "эмансипации" Димитрий ничего не имел, но ни тогда, когда в следствии ее обнаруживаешь ночью в своей комнате девушку с претензиями! Нет, он сам собирался с ней говорить, но завтра. Бессонная ночь в раздумьях о судьбе брата пошла бы ей на пользу.

— Зачем вы пришли? — резко спросил он. Ответили весьма ожидаемо.

— Поговорить. Меня не пустили к вам сегодня.

Да, было дело, прибегал Вито, сообщал о сестре подозреваемого, но Димитрию было не до взбалмошных девиц. Поэтому он приказал мальчишке найти Цветану и поручить ей записать все, что хочет сказать свидетель (/соучастник?). Девицу это, видимо, не удовлетворило.

— Я знаю, у вас бумага с тремя печатями, — сообщила она.

— Поздравляю вас с этим знанием. — Димитрий даже не пытался маскировать холодный тон. — Это все?

— Нет, конечно.