Особые полномочия на любовь

Моя ладонь скользит по щиколотке вверх. Еще выше… к вожделенным коленям. Машинально давлю на одно, отводя его в сторону и сжимая нежное упругое бедро. Из ее горла вырывается тихий стон. Он форматирует мою память в ноль. Я перестаю осознавать все, кроме ее тела, дыхания, запаха, вкуса…

Нет, нет, нет… С гигантским усилием отстраняюсь, заглядывая ей в глаза.

«Надо уйти… не знаю… ужин что ли приготовить… накормить ее…» — пытаюсь отвлечься.

Аха… накормить, а потом съесть!

Мой взгляд съезжает на ее пышную грудь. Замечаю, что под платьем нет бюстгальтера.

Тушите этот чертов свет!

Не отводя от меня открытого, немного пьяного взгляда, она медленно стягивает по плечам широкие бретели. Мои глаза, не подчиняясь, залипают на этом зрелище. Ткань платья сползает еще ниже, немного сжимая грудь, и срывается с нее, обнажая полностью.

И мое дыхание встает в легких…

Темные вишни сосков твердеют у меня на глазах…

В мозгах искрит и, с трудом сглотнув, я забиваю на все и срываюсь, ловя ее губы.

— Я хочу тебя… — шепчу я, задыхаясь.

Не то говорю… Что-то другое ей надо говорить!

Подхватывая за затылок, целую глубже, мое падение в пропасть набирает головокружительную скорость.

Что я должен сказать?…

— Я люблю тебя…

Неотвратимо. Больно. Шокирующе. Это дно, да…

Потому что за эти слова мне придется ответить. Но именно сейчас мне глубоко похуй…

Глава 32 Съесть и покормить

Виктор

Подрагивающие пальцы рисуют по моей груди, соскальзывая с пуговиц. Помогая ей, дергаю полы рубахи в разные стороны. И с предвкушением прижимаю к себе, чувствуя прохладу ее мягкой груди и дразнящее прикосновение твердых сосков. Вдыхаю тонкий женский запах, от животного голода тело сводит, кровь стучит в виски.

Меня разрывает от желания взять свое быстро, отключив все тормоза, без изысков и возможности насладиться процессом. Веду руками вверх-вниз, стягивая на бедра ее платье и изучая головокружительный перепад между тонкой талией и выразительными бедрами. От крутости этого перепада топит возбуждением, и член болезненно пульсирует.

Нереальной красоты у нее тело. Мне хочется рассмотреть ее всю!

Подхватив за бедра, заваливаю на спину, ловя ртом ее тихий вскрик. Переворачиваю на себя. Стягиваю платье через голову. Грудь упруго подскакивает, освободившись от давления резинки. Длинные волосы рассыпаются по плечам и груди. Я любуюсь этой роскошью, не спеша продолжать. Мои большие пальцы медленно обрисовывают ее соски.

Мы смотрим друг другу в глаза. Меня накрывает… Чем-то большим, чем возбуждение. Щемящим, болезненным, восторженным, пронзительным… И хочется шептать ей всякие ванильные, глупые нежности, чтобы стереть напрочь все то, с чем она пришла сюда. Но я этих нежностей не знаю. И я пытаюсь стереть прикосновениями, взглядом… Наши кисти сплетаются в замки. Целую тонкие пальцы… Ее ресницы медленно смыкаются, пряча от меня немного неуверенный тревожный взгляд.

Продолжаю изучать ее тело. На мгновение сжимаю упругую грудь, зажимая соски между пальцами. Выгибается навстречу ласке. Под пышными полусферами груди плоский животик, изящной каплей вытянутый пупок. Оттягиваю гипюр трусиков вниз… Гладкий красивый лобок и чуть выше те самые белые шрамики, да… Как разрывы от натяжения кожи.

Глажу их пальцами. Откуда это?

Смущенно закусывает губу и ведет по животу ладонью, будто пытаясь стереть.

Отрицательно качаю ей головой.

— Они красивые… В тебе всё идеально. Даже шрамы.

Убираю пальцем волосы за ушко, оголяя и тот, что на лице. Глажу пальцем. Ее губы вздрагивают, как будто она хочет что-то сказать, но как рыбка снова сжимает их.

Не отводя глаз от ее лица, вдавливаюсь снизу, с шипением сжимая зубы. Нет, я не собираюсь уточнять сейчас — уверена ли она, что хочет этого, и прочее… Тормозить то, что она сама спровоцировала, я не стану. Пусть сейчас демоны правят балом! Ангелов оставим на десерт.

Представляю, что сейчас войду в нее. В эту горячую желанную тесноту. И отпущу свое уже бунтующее тело. Оттягиваю в сторону трусики, обнажая скользкие от возбуждения губки.

Чудесно…

Дергаю замок на ширинке вниз, обнажая себя. Упираюсь во влажную теплую плоть, проскальзывая между пухленькими губками.

Давит бедрами вниз, зажимая мой член между нами. Головку распирает кровью от перевозбуждения. Она наливается… Положив ладони мне на грудь, Диляра плавно двигает бедрами, скользя по мне и дразня ощущениями. Судорожно вздрагиваю на каждое касание.

— Смелее… — прошу я. — Я же твой мужчина, не чужой.

Мы тяжело дышим…

Встречаемся взглядами…

Хочу трахнуть ее в рот. Хочу без резинки… насладиться настоящими ощущениями. Но не меньше я хочу кайфануть от того, что она почувствует их со мной.

— Нам это нужно? — вытаскиваю из кармана презерватив.

Мне хочется как пацану повыпрашивать у нее полноценного секса, обещать, что я аккуратно… Но я не смогу аккуратно! Мне кажется я, блять, залью ее спермой и в процессе, и в конце. Мне хочется пометить ее собой, как самцу, присвоить, поставить свои «штампы». И моя животная природа сейчас сильней человеческой!

Покусывая налитую губку, молчит. Румянец снова возвращается на ее лицо.