Особые полномочия на любовь

Жадина… Но она права. Здесь не место для открытого флирта. Это все потом.

И от предвкушения меня сносит очередной радиоактивной волной возбуждения, словно пару недель мне кололи не антибиотик, а бычьи дозы тестостерона. А если еще посчитать, сколько я не трахался до больнички, то впору слечь в бесславном бою со спермотоксикозом.

Пожимаю красивые пальцы с короткими ноготками бордового цвета.

Вытягивает руку и уходит в сторону женской раздевалки. Мой взгляд снова прилипает к ее идеальной заднице.

Какой кайф… Эндорфиновый душ просто! Душ, да… Опомнившись, подскакиваю тоже.

Быстренько ополоснувшись и побросав вещи в сумку, выскакиваю на парковку. А ее машины уже нет.

Это ничего! Теперь у меня есть номер. И руки чешутся отправить ей какой-нибудь горячий беспредел. Но я не даю им воли. Все потом.

На ужин все-таки опаздываю, застряв в пробке недалеко от дома.

Обмыв звезды, как положено, мы всей нашей мужской составляющей уходим на лоджию покурить.

Андрюха с нашим старшим, Серегой, травят пьяные анекдоты.

Слушаю вполуха и пропускаю все приколы, зависнув в телефоне.

Ищу ее по номеру во всех мессенджерах.

— О… Про Ваньку! Омоновец подходит, значит, к проституткам и говорит одной из них: «Пойдем, отойдем к забору…» Отходят… Он ей: «Загибайся!» Проститутка: «Подожди, я хотя бы колготки сниму». Он ей: «Да ерунда, я и так перелезу!»

Дружный ржач.

— Это бородатый… — на автомате бормочу я. — Новое давай.

— Новое сам давай, ты же у нас копилка!

Есть! На авке черный скорпиончик… Ух! Касаюсь ее иконки, открываю окно для переписки.

Что написать?

— Ты чего там застрял, Иван? Выныривай, — выкидывает сигарету дядька.

— Да… — неопределенно отмахиваюсь я.

А кстати!..

Братья, потушив сигареты, заходят обратно, а его я притормаживаю:

— Дядька…

— М?

— Погоди.

— Ну?

— Лейтенант к тебе один в отдел устраивается…

— Да не один. Смена состава у меня. Я же говорил.

— Меня только один интересует. Владо Диляра. Знаешь?…

Глава 6 Служебная деформация

Виктор

— Диляра Владо?…

Прислушиваюсь к себе, с удивлением понимая, что… накрывает меня ревнивым бешенством к племяшу. Контролируемым. Но от этого не менее чувствительным.

Как интересно… Красивая, конечно. Но… Сильные женщины — это не мое. Давно не влекут. На службе переел еще по молодости.

И настолько нелепо это чувство для меня, что я растерянно улыбаюсь своим болезненным ощущениям.

— Ну знаю, допустим. Дело читал. Собеседовал.

— Возьми ее… Зачем маринуешь?

Вот прожженная девица, быстро сообразила, через кого надавить!

— Это она тебя о протекции попросила?

— Нет. Не просила. Поинтересовался — поделилась.

— Ну да, как же.

Теперь тем более не возьму!

— Да отвечаю — не просила! — начинает пениться Иван.

— Когда успел познакомиться?

— В спортзале сегодня… — пожимает плечами.

— Она подошла?

— Неа… Я.

— Зачем?

Цокает языком, закатывая глаза.

— Дядька, тебе ж сорок два, а не семьдесят. Ты меня пугаешь!

— Служба у меня такая, Иван.

— Ну а у меня-то нет! Могу я с девчонкой красивой познакомиться?

— Она тебя старше, какая она тебе девчонка?

— Реально? — удивленно поднимает брови.

— Реально. У нее вышка. Два года работы в ментовке, а потом академия. Посчитай…

— Ой, да год-два разницы, — пренебрежительно фыркает он.

Да, на самом деле это вообще никакой роли не играет. С чего я его отговариваю?

— Возьми ее.

— Нет.

— Почему?

— Мутная она.

— У тебя все мутные!

— Служебная деформация.

— Но кого-то же ты возьмешь!

— Кого-то возьму…

— Теперь получилось, что я ей медвежью услугу оказал? О которой она еще и не просила? Стремно вышло, — зло тушит сигарету.

— Ладно. Обещаю твою протекцию в решении не учитывать.

Вздыхает.

— Спасибо и на этом.

На лоджию выходит мать с мокрыми полотенцами.

— Накурили… — осуждающе.

Молча открываем пошире окна, чтобы быстрей проветрилось. Мать развешивает полотенца.

— А Андрюхе ты с Варей помог… — недовольно прищуривается племяш.

— Так ты не сравнивай. Варя — мать двух Зольниковых. А Диляра кто?

— Смотри, дядька, женюсь — потом не отмажешься.

И меня опять скручивает от жгущих ощущений.

— Я те женюсь! Молоко еще на губах не обсохло. И вообще заканчивай свои подкаты к моим сотрудникам.

— Так твоим или не твоим?

— Сам-то когда женишься? — вздыхает мать. — Уже и не чаю я внуков от тебя дождаться.

— Да ладно, мам, какие мне дети уже.

— И за что ты только так женщин не любишь? Вроде не обижала я тебя маленького.

— Почему не люблю… — обескураженно пожимаю плечами. — Погубить боюсь. Служба у меня… Семья всегда под ударом будет.

Ну и люблю через раз, честно признаться. Сложные они существа. Энергозатратные. Мужчине без них проще.

— У всех служба. И отец твой служил. И ничего. Вот двоих сыновей народили. А девчонки Бог не дал. Может, у тебя бы родилась.

— Я свой выбор сделал. Закрыли тему.

Уже поздно, малышня спит на руках у Вари с Андреем. Потихоньку расходимся. А меня все не отпускает. Как она ловко Ивана окрутила… Уверен, что не без ее давления эта просьба. Напрямую, конечно, могла и не просить. Дался ей мой отдел.