Особые условия

- Боже, слово-то какое. - Нина посмотрeлa на cледователя с осуждающим изумлением, будто и мысли могла допустить, что он такие слова знает.

- Да, слово неважное, - согласился Белоконы но нет в законодательстве любовников, любовниц, вот сожитель, сожительница есть... кoнeчно, нexopoшо получается. Будто закон любовь в расчет не берет, а вот блуд, похоть и прочее - берет. Я лично с этим не согласен, но что делать! Панюшкнн вон тоже кое с чем не согласен, а ничего, тянет лямку. Так вот, Горецкого и Юру Верховцева нашли в разных местах... Чем вы это объясните? Думаете, Виктор бросил Юру? Не верю. Этого не может быть. У Виктора очень развито чувство солидарности... если можно так выразиться. Пойти на явную подлость... Нет.

- Даже без свидетелей?

- А разве подлость перестает быть таковой, когда о ней никто не знает?

- Вообще-то да... - согласился Бeлoконь. - Тут я маху дал. Ну, ничего, потомки об этом знать не будут, поскольку в протокол я этого не занесу. Своя рука - владыка, - улыбнулся он. - У меня больше вопросов нет.

Нина поднялась, посмотрела на Панюшкина как бы ожидая его разрешения уйти, оглянулась на Шаповалова и направилась к двери. И, уже взявшись за ручку, обернулась.

- Значит, посадят все-таки Виктора? - спросила она.

- Это решит суд, - сказал Белоконь сухо. - Но если вы, Нина Александровна, хотите знать мое личное мнение то ваш сожитель схлопочет порядка двух лет.

Могу вам обещать, что сделаю все от меня зависящее чтобы он эти два года получил сполна. Если же мне удастся доказать, что он бросил парнишку на Проливе в беспомощном состоянии, то этот срок удвоится, если же окажется, что он еще и совершил покушение на Большакова, то срок может удвоиться еще раз. Вопросы есть?

- Нет, - тихо ответила Нина. - Больше вопросов нет.

"Красивая девушка, ничего не скажешь, - подумал Панюшкин, гл"ядя на Анну Югалдину. - Настоящая здоровая, несуетная красота". Наверно, можно представить более правильный нос, глаза, фигуру, но у Анны все было так подогнано, что уже одно безукоризненное сочетание создавало красоту. Она понимала, что представляет собой силу вполне соразмеримую с талантом, должностью, властью, более того, она знала, что выше всего этого, что при столкновении с ней могут полететь вверх тормашками власть, должность, талант. И будто жаждала помериться силами, искала столкновения, заранее уверенная в своей победе, в своем превосходстве.

- Сколько вам лет, Анна? - спросил следователь, и Панюшкин не мог не отдать должное его проницательности. Начальника строительства Белоконь с первых же минут знакомства начал называть на "ты", а к ней, девчонке, едва увидев, обратился на "вы". И это было справедливо. "Присмирел Белоконь, присмирел", - усмехнулся Панюшкин.

- Смотря что иметь в виду... - Анна, склонив голову набок, с любопытством рассматривала следователя.

- Я ничего не имею в виду. Просто спрашиваю, сколько вам лет. Мне цифирь в протокол поставить надо.

- А-а, тогда восемнадцать. Скоро будет девятнадцать. В феврале. Если задержитесь на месяц, можете поприсутствовать на дне рождения.

- Поприсутствовать, но не более?

- А чего вам еще захотелось? Поздравить не возбраняется, подарок вручить тоже, думаю, можно. Николай Петрович, ничего, если я приму подарок от следователя?

- Ежели хороший, то чего же, можно.

- Вы работаете в столовой, рабочей, верно? - спросил Белоконь.

- Смотря что иметь в виду, - Анна засмеялась. - Я действительно работаю в столовой. В рабочей столовой.

Но не рабочей. Я заведующая этой столовой. Директор. - Она быстро взглянула на Панюшкина.

- Какой же у вас директорский стаж?

- Один день. Но ведь протокол вы заполняете сегодня? Вот и пишите... Должность-директор столовой_ А кем буду завтра, не знаю. Возможно, следователем. Николай Петрович, я могу быть следователем?

- Нисколько в этом не сомневаюсь.

- Завтра вы следователем не будете, - сказал Белоконь, - это уж точно. Но послезавтра... Кто знает.

- А не поступить ли мне на юридический, а, Николай Петрович?

- Если вы только об этом подумываете, лучше не поступайте, - сказал Белоконь.

- Почему? Разве плохая работа? Вам не нравится?

- Мне? - Белоконь был явно смущен таким напором. - Нет. То есть, да, работа мне не нравится. Но я не хотел бы заниматься чем-то другим. Если вас такой ответ устраивает, продолжим. Анна, скажите, Ягунов хороший человек?

- Нет.

- Ну-у, так не пойдет. Это же не анкета и не опросный лист, это протокол. Надо отвечать полностью, подробно, с фактами, доказательно.

- Вам надо объяснить, почему Ягунов плохой человек? Да потому, что он дурак на букву "ж"!

- Анна! - не выдержал Шаповалов. - Прекрати! Человек дело делает важное, преступника, можно сказать, разоблачает, а ты со своей... Нехорошо!

Панюшкин полез в ящик стола, чтобы скрыть душивший его смех, и только Белоконь расхохотался громко и охотно.

- Мне тоже так показалось, - сказал он. - Но расшифруйте, пожалуйста, что вы имеете в виду, называя его столь непочтительно.