Особые заслуги

Павлик внимательно изучал накорябанные сестрой на земле палочкой бесформенные линии.

— А у этого были вот такие, — сказала Яночка и рядом с теми изобразила на земле совсем другие. В Павлика словно новые силы влились, и он вскочил с пенечка.

— За дело! Посадим поскорее куст и еще успеем сбегать туда, где вчера крутился вечером на дороге тот, с двумя номерами. Наверняка его следы никто не затоптал, там вряд ли много машин проезжает. К тому же он немного свернул на обочину, наверняка сохранились отпечатки протекторов. Осторожно, стараясь не повредить корешков и вырыв поглубже яму, дети посадили шиповник рядом с муравейником. Теперь можно было и другим делом заняться. Хабр помог отыскать место, где прошлой ночью стояла машина с двумя номерами. И тут мрачные предсказания Яночки полностью подтвердились. На небольшом участке утрамбованной земли между двумя толстыми корневищами отчетливо отпечатался след протекторов.

Павлик сбегал домой за бумагой и карандашом, перерисовали узор покрышки, потом сравнили его с тем, который запомнила Яночка, то есть в том месте, где исчез след неизвестного. Узор протекторов оказался идентичным.

— И в самом деле, — мрачно подтвердил Павлик высказанное ранее мнение сестры, — дело осложняется. А честно говоря — плохо дело!

— Куда хуже, — откликнулась Яночка. — Выходит, эта кладбищенская гиена за нами следила. Неужели он нас заметил? И как мы границу пересекали... И чем только думали? — сердилась на себя же Яночка. — Он приперся, должно быть, тогда, когда мы Хабра за лопатами послали, иначе пес бы нас предупредил. И вообще, прежде, чем границу переходить, надо было дать Хабру все вокруг осмотреть, а так и не знаю...

— Хорошо еще, что это не был пограничный патруль.

— Знаешь что? — оживилась Яночка, немного подумав. — Сдается мне, он никому про нас не расскажет.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что тогда мы расскажем и о нем все, что знаем. Что по ночам могилы разрывает...

— А ты уверена, что он знает, что мы знаем?Я, к примеру, не знаю, знает ли он... тьфу! Ну да ты понимаешь. А пригрозить ему, сказать — все о нем знаем, опасно, еще нас поубивает. Эти кладбищенские гиены знаешь как опасны? Такому пристукнуть нас — плевое дело. И закопать опять же на кладбище, он уже навострился рыть могилы. Мрачная перспектива Яночку почему-то не устрашила.

— Так ведь теперь уже ничего не сделаешь. Наверняка он знает, иначе зачем ему за нами следить? Возможно, и попытается поубивать нас, да Хабр предупредит. Только теперь никуда не будем его отсылать.

Дети так верили в неограниченные возможности Хабра, что Павлик сразу успокоился.

— Ну тогда все в порядке. Главное, чтобы тот не разболтал о переходе границы.

— Но это еще не все, — каким-то зловещим тоном проговорила Яночка. — Ты еще всего не знаешь. Тут все намного хуже...

— Да что может еще хуже?

— Боюсь, нам придется опять пойти на преступление, потому как необходимо найти еще как минимум два куста шиповника. Ведь надо хотя бы с трех сторон оградить муравейник, а пока он только с одной стороны огражден и к нему любой может подобраться. Да ты и сам видел. Разорили мы жилище муравьев, и теперь у нас нет выхода — сами же должны честно помочь восстановить его. А маленькие кустики растут только там...

— О Господи! — простонал Павлик. — Если уж ты заговорила о честности, то и колоды надо приволочь.

— Какие еще колоды?

— Да такие... сучковатые. А еще, и вывороченные с корнем пни. И устроить из них загородку. Пока еще шиповник разрастется...

— И поливать его надо...

Павлик лишь простонал в ответ. Стало ясно: каникулы отдыхом не будут. По дороге домой, подбрасывая носком ботинка большую шишку, он мысленно подытоживал: работа над муравейником — раз. Ага, снова прочесывать лес в поисках двух недостающих кустов колючей дикой розы. Найти их, выкопать, приволочь, посадить... Интересно, выдержит ли рубашка? Притащить тяжеленные пни и толстые сучья, сделать из них прочный забор. Собрать и рассыпать на муравейнике сосновые иглы, чтобы за стройматериалом муравьям недалеко было бегать. Сахаром посыпать. Два — кабаны. Подкармливать их и наконец подкараулить. Три — раскрыть тайну старого кладбища. Эх, ведь собирались при дневном свете все как следует рассмотреть! Столько дел — дня не хватает.

— Очень хочется знать, кто же такой этот подозрительный тип, кладбищенская гиена. Ясно он действует не один.

— Целая шайка, — подтвердила Яночка. — И мы обязательно должны все о них разузнать... Пан Хабрович уже давно перестал удивляться вопросам, которые задавали ему дети. Поэтому и поднятая за обедом Павликом тема документов времен войны была им воспринята спокойно.

— Разумеется, такие документы ищут, — ответил папа на вопрос сына. — И даже иногда находят.

— А кто ищет?

— Да многие. В основном занимаются этим разведки и специальные службы разных стран. Каждый хочет располагать интересными сведениями, которых нет у соперников.

— И поэтому ищут втайне друг от друга?