Особый приказ

Ольга жестом запретила затыкать рот колдуна кляпом. Она медленно, скользящим шагом, двинулась вперед. Петр еле заметно улыбнулся уголками губ: чем ближе подходила Ольга, тем сильнее Зимородок бился и орал. Ледяное спокойствие действовало на него гораздо сильнее криков и ударов. Ольга скользнула за спину колдуна и резко положила ладони ему на виски. Зимородок коротко вскрикнул и замолчал, таращась перед собой бессмысленным взглядом.

…Темный лес стоял, нахмурившись, по обе стороны от узкой тропы. Корявые деревья протягивали друг к другу ветви. Без всякого ветра эти ветви шевелились и постукивали друг о друга. Создавалось ощущение, что они шепчутся. Ольга мягко ступила на лесную тропу. Ей было не до разглядывания зарослей и красного неба. Колдунья знала, что у нее не так много времени. Зимородок скоро начнет приходить в себя, и тогда его память превратится в настоящее поле боя. Ольга приподняла руку; в ее ладони возник длинный безупречно гладкий посох. Она вытянула его вперед, и ветки с еле слышным шипением раздались в стороны. Ольга пошла по тропе, и даже пыль не прилипала к ее мягким сапожкам.

Она знала, что сумел найти Умов. Для неспециалиста он зашел очень далеко. Ольга как никто другой понимала, насколько рисковал Умов: с ее точки зрения, он очень дешево отделался и прошел по самой грани. Будь Умов чуть трусливее, зайди он чуть дальше, или умей Зимородок чуть больше – возврат из воспоминаний оказался бы чрезвычайно трудным. Петр предельно четко поставил задачу: проверить вытянутые Умовым образы и ни в коем случае не геройствовать. Ольга и не собиралась: она оставалась колдуньей, которой до полного выпуска предстояло учиться еще два года. Очень способной, но все еще колдуньей, не волшебницей.

Она медленно шла, постукивая посохом по дороге и смотря по сторонам. Обострившееся чутье ловило любые шевеления и звуки по краям дороги. Очень скоро она начала различать дрожь веток и далекое шевеление каких-то существ. Стена деревьев поредела, и теперь она четко видела поляну.

– А это знание, мальчик мой, идет только с кровью… – тот же самый старик, которого видел Умов, слово в слово повторял маленькому Зимородку свою речь.

«Совпадает, – отметила Ольга. – Можно продолжать». Всю эту риторику Ольга знала наизусть. Еще лет в двенадцать она заучила, что вера в свою избранность – первый шаг к превращению в драконьего раба. Не дослушивая старика, Ольга шагнула вперед. Почти сразу за поляной лес стал гуще и темнее. Кое-где в зарослях извивались драконовы ивы, но их кожистые ветки-плети остались далеко от тропы. Чернова размеренно шла вперед; она по-прежнему не смотрела по сторонам и даже не пробовала вести счет времени. Чем больше она нервничает, тем быстрее Зимородок вернется в чувство.

Новые и новые образы показывались мельком, на самой границе реальности. Ольга проходила мимо них, лишь ненадолго сверяя увиденное с описаниями Умова. Раз за разом она убеждалась в совпадении и тут же двигалась дальше. Наконец, когда тропа стала совсем узкой, а ветви стали извиваться уже рядом с Ольгой, явилась очередная поляна. И на этой поляне молодой Зимородок стоял на коленях перед идолом змея.

Верл с лицом, подходившим под описание Умова, вышел откуда-то сбоку и поприветствовал колдуна, как знакомого, но не как друга.

– Мир изменится, и Орда тоже, – услышала Ольга до того, как в лесу что-то затрещало.

«Страж», – подумала Ольга. Зимородок цеплялся за этот кусок памяти и за этого верла. Стоило только пристально поглядеть, и он пробуждался от любого оцепенения. Ольга застыла, закрыв глаза. Шум не исчез. Что-то большое продиралось сквозь заросли. Умов повстречался со змеем. Что тогда идет к ней? Оставаться и попробовать размотать клубок до конца? Отступить? Ольга думала лишь одно мгновение и тут же принялась чертить знаки посохом на тропинке.

Когда до стража оставалось полсотни саженей, мир вокруг нее закрутился и свернулся в клубок. Чернова вернулась в реальность. Она выполнила ровно то, что от нее требовалось.

Глава 19

«Главное оружие против демонов — ум и сплоченность».

«Наставление охотнику»

Люди, состоявшие в Особом приказе, особенными не выглядели. От бесчисленного множества рутенийских солдат их отличали только две вещи. Они не боялись нечисти, и они умели ее искать. Это еще не значило, что они с самого начала – лучшие из лучших. Но, развивая свои таланты и перенимая драгоценный опыт, они из просто подходящих для охоты людей становились лучшими на этом участке бесконечных рутенийских войн.