Осознание

Я вернулся домой почти в десять. Раза четыре приходилось замирать по команде на месте и ждать, пока патруль меня проверит и убедится в том, что у меня есть пропуск. Последний патруль так вообще проводил до самого моего жилья и даже спокойной ночи пожелал. Заводские пользовались почетом всего города. Туда нельзя было попасть без причин и оттуда не возвращались в бедную жизнь. Даже если не удерживался на заводе, проверенного человека всегда пристраивали, когда на склады, когда еще куда. Многие уходили в глядящие.

В каморке я застал Олега и Наталью, пьющих только что приготовленный чай. Я видел пустые стаканчики из-под супов в мусоре и страшно захотел есть. Они кстати не так сильно и обрадовались мне, и это меня слегка укололо. Сидя и отхлебывая суп, я спросил, давно ли они приехали. Наталья молчала, а Олег ответил, что они пришли пешком. Денег же у них на автобус не было. Я ничего не сказал, дуя на горячий суп.

- А ты чего так поздно? - спросил он, отпивая чай.

- Я на завод устроился. - сказал я. Олег присвистнул и похвалил меня:

- Молодец! Будешь денег реальных зарабатывать. Тебе что ночной пропуск выписали? Ты теперь можешь ночами гулять? Помотав головой, я сказал:

- Только до полуночи. Потом арест и утром доклад на завод.

- Ну, тоже не плохо. Хоть за пойлом не придется, рискуя, бегать. Кивая, я ел пластиковой ложкой суп и не глядел ему в лицо.

- И кем ты там? - вяло полюбопытствовала Наталья.

- Помощник мастера-наставника. - Сказал я и удивился тому, как они замолчали оба. Кажется, даже дышать перестали. Положив руку на шею и разминая ее, Олег сказал:

- А как тебя так? Из учеников сразу в помощники? Пожав плечами, я доел и ответил:

- Новый цех. Пятый. Я первый сегодня пришел на работу, ну он мне и поручил ему помогать. Ну, в смысле мастер поручил. Я как все буду учиться у него, но кроме этого надо будет с бумагами возиться. Принимать станки, народ, следить, чтобы вовремя все приходили, уходили.

- Понятно. - Сказал Олег, а Наталья нервно хихикнула.

Она стала как-то странно весела и, откровенно издеваясь надо мной, спросила, не могу ли я и их на работу устроить на завод. Пусть не так круто, но хотя бы уборщиками.

Олег засмеялся, а мне стало жутко обидно. Я сел ровно и, налив себе чаю, спросил:

- Ребята. Вы мне просто скажите. Я вам, что плохого сделал?

Наталья звонко засмеялась. Я так любил этот ее веселый смех, а Олег, негромко посмеиваясь, сказал:

- Да она же шутит. Не обращай на нас внимания. Мы же друзья.

- Да? - спросил я, поднимая глаза на него.

- Конечно. - Сказал Олег.

Допив чай, я устало завалился на свою кровать и укрылся теплым плащом. Лежа и стараясь уснуть и не обращать внимания на ноющие колени, я слушал их разговоры и не мог понять… я не могу даже сформулировать свое недовольство. Ну, мне не нравилось, что когда я с ними они что-то вечно утаивают от меня. Что когда я прошу что-то объяснить, они смотрят на меня, как на дурачка, словно то, что я спрашиваю должно быть понятно и младенцу. Было бы понятно, не спрашивал бы. Мне казалось, они меня и, правда, каким-то дауном считают. Было обидно и слова Олега о друзьях меня нисколько не успокоили. Я лежал лицом к стене и слушал, а они, открыв бутылку водки, пили, негромко переговариваясь.

Сон четвертый.