Как в общепланетном маскараде, каждый день мы наблюдаем проходящую перед нами вереницу ряженых — людей, натянувших на себя определенные маски, взявших себе определенные роли. Кто-то со строгим видом нам что-то приказывает, кто-то с умным видом — вталкивает нравоучения, кто-то с жалким видом просит снизойти и что-либо подарить. Не потому, что он достоин этого, а потому что, вроде как по своей немощи, недоумию или лени, не может приобрести сам. Эти маски легко распознаваемы, да и мы нередко натягиваем их. Так проще жить в данной реальности. И так нас, знакомых и легко расшифровываемых, поймут. Это то, что швейцарский психоаналитик Карл Густав Юнг называл Персоной — образом, каким нас хотят видеть другие или каким мы хотим видеть себя. Но это не мы внутренние, не настоящие.
С самого детства за нас решают, как мы должны поступать, какую позицию или какую роль занимать. Но что делать, если мы не хотим покорно подчиняться подобному скрытому насилию и манипуляции, если хотим сами принимать решения и управлять своей судьбой?
Выход есть. В ответ на принуждение мы можем начать свою игру, которая не исключает чужие правила, не противопоставляет нас обществу, но, в то же время, сводит на нет, нивелирует постороннее воздействие на нас и нашу жизнь.
Во-первых, как уже упоминалось ранее, нам необходимо изучить наиболее распространенные виды «ловушек» и способы выхода из них. Нужно чувствовать себя в подобных ситуациях, как рыба в воде. Если нужно, лавировать между ними, если нужно, вступать во взаимодействие.
Во-вторых, важно иметь устойчивый психофизический каркас личности. Для нас самих мы, наша психика и организм, должны быть, как открытая книга. Исследовать собственный мир никто не может запретить. Мы сами для себя — и ученики, и учителя, и многоуровневый полигон для тренировок.
В-третьих, нам необходимо уяснить, что любую роль можем выбирать сами и поворачивать сценарии предлагаемых социальных ритуалов так, как захотим. Сознательный выбор нужной роли обязывает других, неосознанных, участников спектакля волей-неволей автоматически соглашаться на примерку масок оставшихся персонажей (одна-то уже занята нами). То есть, не отменяя саму игру, мы решаем, кем нам в ней быть. А значит, освобождаемся от безропотного следования по течению.
В-четвертых, не будем забывать, что существуют и магические способы управления реальностью. Применяя их совместно с приемами поведения, поведенческими схемами, которые современные эзотерики называют «контролируемой глупостью», мы можем создавать и вплетать в игровые сюжеты свои собственные «ловушки» так, что никто и понятия не будет иметь о том, что все идет по нашему плану. Иными словами, манипулировать манипуляторами.
БИБЛИОТЕКА РОЛЕЙ
Человечество играет в игры с самых первых минут своего появления. При этом принципы, значения, определения подобных взаимоотношений не исчезают бесследно, а накапливаются в некоем энергоинформационном поле, которое Юнг назвал коллективным бессознательным. Бессознательное каждой отдельной личности входит туда, вплетается и добавляет свои детали, свои впечатления от прожитого. Как, впрочем, и получает оттуда. Океан бессознательного настолько огромен и могуч, что грань, отделяющая его от нынешней реальности, кажется благом, а не запретом. Если бы люди, неподготовленные внешне и внутренне, вдруг лишились этого предела, они моментально сошли бы с ума, настолько хлынувшая из-за черты информация является ошеломляющей и энергетически насыщенной. Впрочем, такие уже есть и они, в большинстве своем, сидят в палатах лечебниц.
Пределы бессознательного охраняемы. Я называю сущности (или программы), осуществляющие защиту нас от необъятности, Стражами Предела, Хранителями Врат. Они сами по себе бесстрастны, инертны. Но чутко реагируют на попытки проникнуть за определенные границы. И вот тогда принимают известные нам архетипические, устрашающие, порой агрессивные образы — драконов, змей, насекомых, диких зверей, воинов или огненных преград. Думаю, многие встречались с такими в своих снах или медитациях.
Не ст
Во снах, в медитациях, в творческих инсайтах, во время травматических случайностей и в посмертном состоянии мы легко преодолеваем границу «тонкого» мира. А там с головой окунаемся в другие реальности, состоящие, в основном, из архетипических образов и ситуаций Архива-Лабиринта, который становится (да и есть на самом деле) нашим домом.