Оспорившие тьму

Отец Петру рассказывал, что финансовый вклад брата в гараж был больше его, но не намного. Но жена и дочка дяди Фёдора решили на своём совете сдавать гараж каким-то коммерсантам под их авто, а отцу предложили забыть о его вкладе в строительство гаража на неопределённый срок. Пётр, будучи тогда второкурсником гуманитарного университета помнил, как отец обратился к нему за советом: стоит ли препираться с женой и дочкой брата Фёдора? И Петру до сих пор стыдно за свой совет, который он дал отцу по поводу гаража: «Не бери с них своих денег ни рубля. Поезжай в гараж на такси и возьми оттуда свои книги и архив, который ты там в гаражном подвале в семи мешках оставил».

И вдруг подозрительно быстро приходит отец, бледный, как полотно, и говорит Петру: «Такси не понадобилось. Наши шустрые родичи подсуетились. Заменили замок. Не предупредив меня. Предупредили бы заранее, я бы не поехал сегодня. Согласовал бы с ними, когда за книгами и бумагами приезжать. Отпустил сейчас такси и решение принял, выкинув ключи от гаража в мусорный бак».

«Давай, я съезжу, – предложил тогда сдуру Пётр, – сейчас позвоню им и сгоняю, чтобы ты не расстраивался».

«Неужели ты, Пётр, не понимаешь, что человек без принципов превращается в слякоть».

«Как это, поясни, пап!»

«Беспринципный человек – это слякоть. Нет у него принципов, убеждений в своей правоте и неправоте, и нет уже у него опор в правде и истине… Одна слякоть фальши и лжи – а как во лжи дальше жить? Выдумывать спасительные зацепки жизни, чтобы перенести безболезненно оскорбления от вроде бы близких людей, через брата, с которым мы были не разлей вода… Нет для меня теперь этих людей, были родичи – и нет их… знать их не хочу… Умру или погибну, твоей матери прикажу, чтобы их не было на моих похоронах… А ты сам решай, с кем ты, со мной, матерью твоей?.. Или сам по себе, со своей особой позицией?..»

А потом мать Петра передаёт свои предчувствия о скорой гибели своего мужа своей матери. И скоро отца сбивает машина, как раз неподалёку от злополучного гаража. Зачем отец пошел туда, до сих пор никому неведомо. Чего там ему было делать? Неужели какие-то книги или бумаги взять, что ему для работы в музее были нужны позарез?..

Разумеется, на похороны отца, мать и бабушка Петра не пригласили на похороны его отца родичей по линии его брата. И матушка Петра тихо помешалась на том, что своё тайное предчувствие о скорой гибели мужа передала, своей матери бабушке Петра, и быстро ушла из школы и угодила надолго в психушку…

А через какое-то время Пётр узнал, что коммерсантом, которому сдавали свой кооперативный гараж дл своей очередной иномарки, оказался ни кто иной, как депутат и бизнесмен Мэлс, бывший начальник Петра, директор его фирмы. И к старому фамильному узлу родственных противоречий добавился «производственный» узел с кражей компьютера Мэлсом прямо с рабочего стола Петра. И смерть мамы, и гибель бабушки Марии добавили только очередной узел проблем, где чёрт ногу сломит, путаясь в них и попытках как-то их понять и развязать.

15. Сон с отцом после похорон

Откуда же приходят такие мистические сны, как этот под утро. Пётр, ложась спать, ожидал на другой день после похорон увидеть во сне маму или бабушку. А приснился неожиданно отец, умерший значительно раньше любимых им женщин, и от этого почему-то у Петра сжалось в больную точку сердце: он почувствовал, что отец хочет ему что-то очень важное и страшное.

«Вот ты, сынок, и похоронил всех, кому обязан своей жизнью на земле. Каково ощущение от одиночества?.. Или надеешься, что со временем твоё сиротство исчезнет?.. Как-то и в одиночестве сотворишь иную жизнь в новых формах существования?.. Но ведь грусть, тоска по прошлой жизни, где жили и любили тебя твои родители, никуда не исчезнет… Будешь ты грустить и тосковать по твоим родителям… Стоит ли углублять и усугублять твои нынешние печали своим тёмными рассказами… Ведь тьма вырубает слабых… Стоит ли тебе спорить с тьмой, если ты в ней можешь раствориться сникшим и побеждённым, без желания оспорить её, победить… воссиять победителем…»

И Пётр почувствовал, что он своими ледяными устами не может произнести важные слова, мол, скажи, отец, то, что я обязан услышать от тебя, собственно, зачем ты пришел ко мне во сне, – и я всё выдержу, не устрашусь тьмы вокруг, ничего не убоюсь, чего могут убояться слабые духом. И Пётр смог сотворить только одну мысль, без оформления в ложь или страх при её изречении ледяными губами.

«Говори, отец, то, что ты обязан сказать своему сыну. Я не подводил тебя при твоей жизни, я не подведу тебя и после твоей смерти…»

«Гибели, сынок, не смерти… Гибели… Не случайной напрасной смерти под колёсами бешенного авто… Это моя расплата за излишнюю, может быть, мою принципиальность…»

«Почему, излишнюю?.. За смелые и прекрасные принципы, от которых ты никогда не отказывался… Я всегда гордился тобой, папа, и даже старался быть похожим на тебя…»