Ост-Индский вояж (СИ)

Царские войска вскоре окружили Елец и тут же начали обстрел крепости. Казаки по приказу Болотника отвечали вяло, но урон производили хороший. Царское ополчение особенно несло большие потери, и уже прыть свою поубавило. А штурм, начавшийся вскоре, был отбит легко, с большими потерями для царева воинства.

— Что-то царь собрал не то воинство, Сафрон, — как-то заметил Данилка. — Ничего у них не получится. А я уже сейчас имею немного для будущего. А?

— Да что ты только о добыче и помышляешь? — вдруг вспылил Сафрон.

— А за каким хреном я тут мучения принимаю? Нужен мне тот царь или не нужен? Мне всё едино! Лучше жить не будем, кто бы ни сел в Москве!

Друзья потом день сердились друг на друга, но отступление войск царских тут же примирило друзей.

Уже на следующий день после отступления противника, Болотников отдал по войску приказ идти в Путивль, где по слухам должен быть царевич.

— Это ещё лучше, — заявил Данилка, радовался попасть в благодатный район, где легко надеялся обменять награбленное добро на монеты, звон которых так привлекал его душу.

Лагерь устроили за пределами города, раскинув шатры и шалаши, благо на дворе было лето и лишь комары и редкий дождик омрачали жизнь всего войска.

— Сафрон, тут кроме нашего Болотника, другой казак властвует. Слыхал?

— Слыхал. Юрка Беззубцев. Тоже с Дона. Но у него и запорожцы имеются.

— Сегодня видел царевича Димитрия. Не понравился он мне. Слишком задаётся и ставит из себя… Верно ли, что он не ложный?

— Разбери их тут! Слухи один другому противные, а что мы можем тут?..

— А ты упрекаешь меня в желании заполучить добра поболее. А зачем тут горбиться и кровушку проливать? Хоть так возместить тяготы жизни.

— Да ладно тебе, Данилка. Пашкова Истому встречал?

— Это тот, что тоже в атаманах ходит? Встречал. Пыжится, как и остальные. Вот бы хотелось послушать кого из них в откровенном разговоре. Интересно, что у них на уме?

— Как и у тебя, Данилка! Одна выгода их тревожит и подвигает на всякие там интриги и заговоры. Всяк ищет выгоду для себя. Вот и бегают от одного царя к другому. И всякий раз клятву и присягу на Святом Писании произносят. И что? Им нарушить любую клятву — что нам плюнуть. Противно!

— Что это ты, Сафрон? Не иначе, как что худое задумал. Признавайся!

— Пошёл ты, Данилка! Без тебя тошно на душе, а ты со своими вопросами!

— Ты это брось, десятник! Мне ты нужен здоровый и весёлый. У нас с тобой и так мало дружков, а ты так себя ставишь! Угомонись и живи полегче.

Вскоре Сафрон услышал от старого знакомца весть, что сильно его расстроила. Он вопросительно смотрел на казака и не мог поверить.

— Сам слышал, как князь Шаховский говорил, что они с Мишкой Молчановым устроили всё с этим царевичем.

— А кто такой этот Молчанов?

— Ещё тот прохиндей! Ещё с первым царём дружбу водил. Шастает по Польше и Угорщине, и мутит всех, собирает средства для продолжения смуты на Руси. Что-то ему от этого должно перепасть, уверен.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Я постоянно был поближе к царю, Димитрию Ивановичу, когда он рвался в Москву. И этого Мишку сам лично два раза сопровождал по делам к Польской границе. Ушлый мужик!

— Он что, знатного рода, этот Мишка?

— Какое там? Просто сын боярский или что-то такое. Вот и выслуживается.

— И что теперь делать нам, мне?

— Да что хочешь, Сафрон! Я, например, собираюсь отхватить для себя поболе, и до дому подамся. Раз такое дело, то больше нечего рисковать шкурой. Для кого? Ради этих бегунков-перебежчиков? Нет уж, перебьёмся!

Этот разговор сильно обеспокоил Сафрона. Вспомнил Данилку, и теперь его стремление поживиться на смуте не казались такими низкими. Главари здешние много хуже и жаднее.

И вот армии царевича снялись с лагерей и двинулись к Москве. Атаман Болотников вёл свою в том же направлении, и в ней где-то затерялся Сафрон, ведя свой десяток в авангарде, рыская по весям в поисках врага и провианта.

— Вот странное явление, Данилка, — говорил другу Сафрон. — Многие откровенно посмеиваются над царевичем, считая его самозванцем, а продолжают поддерживать. Что так?

— Все так же, друг! Выгоду ищут! Этим и держатся поблизости. Даже князья бегут к нему в надежде на победу и должности с землями. Разве не интересно, что половина воинства князя Трубецкого уже разбежалась по своим землям, разуверившись во всём, что им долдонят! Скоро в Москве будем!

— Да, ты прав. И города почти все сдаются без боя, и жители приветствуют нашего царевича, не видя, что этот самозванец лишь подделывается под царя.

— Говорят, что Истома Пашков скоро вступит в Москву. Он уже в Серпухове, а это совсем рядом. Его летучие отряду доходят до Коломенского, а это село для царей вроде бы для отдыха. Может, рванём к Пашкову?

— Тут сам чёрт не разберётся, а ты с меня чего-то хочешь! — Сафрон был несколько в замешательстве и ничего не мог сейчас принять.

— Однако, сам атаман сильно привержен царевичу, верит в него и всеми силами способствует ему в походе на Москву. Что бы это значило?