Остаюсь твоей (СИ)

Когда Ясмина успокоилась, она сказала, что Тёма после дембеля позвонит Карине. Как в воду глядела. Нет, Яся просто хорошо знала Артёма. Держа фотографию на коленях, она вдруг сказала:

— Как я хотела, чтобы у нас был сын. И чтобы у него были такие же светлые волосы, как у него. И зеленые глаза.

— Яська, — Карина не удержалась и вытерла слезу ладонью, — Не рви душу. Так себе только хуже сделаешь.

— Знаю, — тяжело вздохнула Ясмина. — Я даже не могу выплакаться, потому что сразу начнутся вопросы. А теперь…Знаешь, теперь осталось только утешение, что он просто есть. Что жив, что у него все хорошо.

Через несколько дней фотографию, на которой Артём обнимает Ясмину, нашел Нурлан. А ведь она думала, что хорошо ее спрятала. Когда она вошла в комнату, муж сидел на краю кровати и сжимал в кулаке снимок.

— Это он? — спросил он, бросив фото к ногам жены.

Ясмина молча подняла скомканную бумагу и разгладила ее.

— Ты же знаешь, что да. Зачем спрашиваешь?

Нурлан в одно мгновение вышел из себя, вскочил с дивана, схватил Ясю за руку и прижал к стене.

— Если я узнаю, что вы встречаетесь, убью обоих!

— Отпусти меня! — процедила девушка сквозь зубы.

Нурлан выхватил из ее пальцев фото.

— Смотри, что я с ним сделаю! — он порвал снимок на десятки кусочков и бросил их Ясе в лицо. Она зажмурилась, но не заплакала.

— Какая же ты тварь! Ненавижу тебя! — бросила она.

Красная тряпка для быка сработала. Нурлан занес руку и ударил ее по щеке.

— Ночью будь готова! — кинув эту унизительную фразу, он развернулся и вышел из комнаты.

К вечеру на щеке проступил синяк. Когда свекровь спросила, что случилось, Яся честно ответила:

— Нурлан меня ударил.

Она надеялась на понимание, на то, что свекровь поговорит с сыном и попросит не поднимать на нее руку. Но к ужасу, тетя Айман сказала:

— Не провоцируй его и будете жить спокойно.

Единственными членами семьи, с которыми было приятно общаться, были старший брат Нурлана — Дамир и его жена Эля. Они тоже все видели и понимали, но не лезли. Ясмина удивлялась, как в одной семье выросли совершенно два разных человек. Нурлан был импульсивным и эгоистичным. Его старший брат — серьезным и разумным. Он обожал свою жену, сдувал с нее пылинки и не позволял матери и теткам делать ей замечания. А Дамира, который успешно занимался семейным бизнесом, все побаивались. Поэтому и Элю лишний раз не трогали. С ней было легко общаться, и на всех семейных мероприятиях Яся старалась держаться рядом с ней. Так хоть и ей не прилетало пару ласковых от тёть, которым всё было не так.

Своего папу Ясмина простила. Максат признался, что ничего не знал о планах жены. Наоборот, он хотел ее забрать. А кредит…он что-нибудь бы придумал. Несмотря на то, что ему нельзя было волноваться, он искренне плакал и винил себя в поломанной судьбе дочери. У него больше не было долгов благодаря ее жертве. Но эта жертва оказалась слишком дорогой. С Гулей он не развелся ради детей. Да и вообще после инфаркта он охладел к жене и все, что его держало с ней — Ермек и Енлик.

Через два месяца после свадьбы Ясмина узнала, что беременна. К своему ужасу и стыду она поняла, что не хочет этого ребенка. И даже, когда девушка услышала на УЗИ сердцебиение, она ничего не почувствовала. На 15 неделе у нее резко заболел низ живота. Оказалось, что шейка матки истончилась, и вот-вот могло произойти раскрытие. А это значило бы одно — выкидыш. Ее положили в больницу и зашили И только тогда Ясмина по-настоящему испугалась. Она подумала, что это кара Всевышнего — она не любила дитя, которое он послал ей, поэтому решил забрать. Но Яся начала молить небеса оставить ей малыша. И как показало УЗИ, она ждала девочку. В ней проснулось отчаянное желание сохранить малышку. В университете она взяла академ, но так туда и не вернулась, о чём потом много раз пожалела.

Интимная жизнь была строго-настрого запрещена. Это не могло не радовать. Ясмина вздохнула с облегчением, зная, что муж к ней не полезет все шесть месяцев до родов. Какое счастье. С другой стороны она стала замечать, что Нурлан находит утешение у других женщин и плохо шифруется. От него пахло женскими духами, на воротнике рубашки красовался след от помады, а на шее — засос. Ясмину злили вовсе не измены Нурика, сколько его нежелание дать ей развод, раз уж они живут как кошка с собакой. А теперь их связывал ребенок.

Дочь Ясмины родилась чуть раньше срока, на 36 неделе. Родилась здоровенькой и светленькой. Врач во время обхода спросила:

— Ой какая блондиночка. Папа русский, наверное?

Ясмина опешила. Как бы она хотела сказать "Да". Но увы.

— Нет, мы казахи. Моя мама — наполовину татарка. Тоже была светлой, — ответила она.

Ясмина еще до родов знала, как назовёт дочь. Однажды дядя Ильшат забрал ее детской консультации. Они гуляли в парке рядом с поликлинникой и он спросил, придумала ли она имя.

— Пока не знаю. Хочу что-то красивое.

— Когда мы с Нагимой поженились, то решили, что сына назовем Димашем, а девочку Маликой.

— Малика… — задумчиво протянула Яся. — Красиво. А что оно значит?

— С арабского "царица".