Некоторые ученые (в их числе Филип Либерман и Джефф Лайтман) исследовали форму основания черепа и анатомическое расположение связанных с речью структур и пытались на этом материале реконструировать речевые возможности неандертальцев и других ранних гомининов. Вывод был сделан следующий: у современного человека очень непохожие на всех других гортань, голосовой тракт и язык, которые производят звуки широкого диапазона и сложности, составляющие в сумме полноценную человеческую речь. Естественному отбору предъявлялись различные вариации формы черепа, и он трансформировал его, постепенно уводя от прежней основной функции – дыхания и глотания – к речевой, ведь она давала современному человеку определенные преимущества, и чем дальше, тем больше. Перестановка приоритетов не далась даром: с новой гортанью увеличился риск подавиться едой, если сравнивать с анатомией шимпанзе или ранних гоминин. По устройству голосового тракта и речевым возможностям неандертальцы явственно ближе к двухлетним детям, чем к современному взрослому. И все же если мозг неандертальцев имел соответствующую нейронную начинку, то их голосовой тракт, без всяких сомнений, мог обслуживать речевые нужды, хотя и с ограниченным звуковым репертуаром.
Вернемся к списку атрибутов современного человека, который мы обсуждали в предыдущей главе: сложные орудия, стиль которых сильно менялся во времени и пространстве; транспортировка на большие расстояния ценных материалов, таких как камень, раковины, бусы, янтарь; существование обрядов и ритуалов, о чем свидетельствуют предметы искусства; обустройство помещений и сложные манипуляции с телами умерших (символические погребения Схула и Кафзеха позволяют сделать такой вывод). С моей точки зрения, основная часть этой атрибутики развилась у современного человека 60 тысяч лет назад, хотя, может, не всегда и не везде существовала всем списком одновременно. Есть и другие признаки современного поведения, по которым информация в настоящее время неоднозначна, да и данных маловато. Речь идет, во-первых, о поделках из кости, бивней, рога, раковин или похожих материалов. Во-вторых, о постепенном усложнении способов собирательства и обработки пищи, использовании сетей, ловушек, рыболовных снастей и приготовлении еды. В-третьих, сюда включается искусство с фигуративными и абстрактными символами. И то же самое, если говорить о разделении жилой или рабочей среды – навесов или хижин – на отдельные зоны для ремесленных занятий, готовки, сна и очага. Что касается плотности населения, которая стала подбираться к величинам сегодняшних групп охотников-собирателей, ее мы обсудим позже с позиций генетики. Нельзя не упомянуть и о “культурном буфере” в адаптации людей к неблагоприятным условиям, таким как пустыни или холодные степи, – его роль могла расти постепенно, с ростом численности людей и их расселения от края до края планеты.
Копия фигурки мамонта, вырезанного из оленьего рога 14 тысяч лет назад. Находки в скальном укрытии Монтаструк, Франция; оригинал является частью атлатля (копьеметалки)
В главе 4 я рассказал об особенностях ископаемых костей ног и как мы по этим костям смогли понять, что ранние современные люди, жившие на территории Европы и Китая, уже осознали преимущества обуви. А взаимоположение таких объектов, как бусины, застежки и шпильки, в погребениях кроманьонцев позволило предположить существование пошитой одежды. Об этом же говорят находки швейных игл с ушком. Одежда должна была представлять огромную ценность для обитателей холодного климата, и, хотя прямые свидетельства давно истлели, похоже, что неандертальцы знали ремесло выделки шкур для изготовления теплых и водонепроницаемых накидок, хотя бы самых простых.
Многие современные народы субтропиков и тропиков часто носят очень мало одежды или вовсе никакой: ровно столько, сколько требует традиция или нормы благопристойности. К тому же люди физически приспосабливаются к холоду. Когда Дарвин во время путешествия на “Бигле” посетил суровую холодную Огненную Землю на приполярной оконечности Южной Америки, его совершенно потрясло, что коренные жители ходят почти без одежды и спят голыми на открытом воздухе. Австралийские аборигены тоже приобрели физические свойства, позволяющие им спать на улице, а вот европейцы, похоже, довольно плохо приспособлены к холоду, хотя ведь могли же унаследовать эту адаптацию от неандертальцев в ходе скрещиваний – но не унаследовали. Не будем забывать, что и в Африке – в высокогорьях и по ночам в безоблачные ночи – тогда тоже бывало холодно, так что простейшая одежда и теплая постель были бы нелишними, обеспечивали бы комфорт если не постоянно, то хотя бы время от времени.