Останови моё безумие

Так прекрасно было чувствовать его руки, нежно обнимающие меня и дарящие мне необходимое тепло, так важно было безбоязненно обнимать его не в своей комнате, не в его машине, не под запретом повернутого на два ключа. Это было необходимо, мне нужен был его запах – такой манящий, такой будоражащий. Я сильнее уткнулась в его грудь и глубоко вдохнула, чтобы поверить в эту реальность,  и чтобы…

…оттолкнуть его в следующее мгновенье.

Я оперлась о стену, стараясь не упасть, впиваясь ногтями в мягкую поверхность обоев позади меня, ногтями, которыми минуту назад цеплялась за ткань его куртки. Влад ошарашено смотрел на меня, не понимая что происходит, я и сама не понимала – просто слёзы-предательницы стекали по моему лицу, так нежно расцелованному ИМ минуту назад.

- Что случилось? – голос звучал растерянно и обеспокоенно.

Сквозь крупные капли, застлавшие мои глаза, я разглядела его несмелое движение в мою сторону, мой собственный голос показался мне незнакомым – чужим…

- Не подходи! – закричала я до хрипоты. – Не подходи! – всё ещё хрипло, всё ещё крик, но отчаянный – последний. Я безвольной куклой, марионеткой с перерезанными ниточками, опала, обхватывая руками согнутые колени.

- Это она, - теперь это был лишь шёпот. Тихий неслышный, мой  голос обнажил все мои самые ужасные страхи, то, что я пыталась отогнать от себя весь вечер.  – Её духи. Катя.

Я не заметила, когда начала раскачиваться взад и вперёд, ударяясь спиной о стену, не заметила, что теперь мои ногти царапают джинсовую ткань брюк, издавая отвратительный скрип, ничего из этого не привлекло моего внимания, устремлённого в одну несуществующую точку, но каждый раз, я останавливала Влада, едва уловив его попытку приблизиться ко мне.

- Не надо, не подходи, – больше я не кричала, но не мой голос удерживал его на расстоянии.  – Зачем ты так со мной? Зачем? – я продолжала раскачиваться, слёзы продолжали застилать глаза. Влад не послушался.

Я снова была в плену его рук, на этот раз он обнял меня, едва прикасаясь ко мне, не заставляя ощущать ЕЁ запах, я громко всхлипнула и он отстранился. Отстранился, чтобы сбросить ненавистную куртку в другой угол комнаты и вновь обнял, убирая с моего лица непослушные пряди, вытирая мои слёзы.

- Не плачь, пожалуйста, не плачь Мира… - я не успокаивалась, продолжая шептать в пустоту:

- Зачем ты так? Зачем? – он не слушал меня – не слышал.

- Любимая, не плачь, … всё неправда… не то… ведь никто не нужен, никто, кроме тебя…. Как же ты не поймёшь… - он говорил о своём, бессвязно оправдывался или отчаянно говорил правду…

Я громко всхлипнула.  Не хотела, но уткнулась ему в шею, ослабевшей рукой стуча ему в грудь:

- Зачем? – этот вопрос, остающийся без ответа, не покидал моего сознания ни на секунду. Я пыталась бить его больнее – сделать ему больно, но не могла, не получалось…

Это не было неожиданно, ведь я превратилась в безвольную куклу – он поднял меня на руки, всё ещё плачущую, всё ещё шепчущую своё бесконечное «Зачем?» в его шею и вынес из дома.Звука захлопнувшейся двери не последовало, последовал удар двери о противоположную стенку – она осталась распахнутой. Совсем не важно. Теперь всё это было не важным – не нужным…Влад отнёс меня в машину и усадил на переднее сиденье рядом с собой, я тут же уткнулась в боковое стекло и скукожилась на кресле, подбирая под себя ноги. Мы выехали со двора, проехали весь поселок, улицы были пустыми и тёмными, пустыми и тёмными…

Влад больше не говорил и не успокаивал меня – я больше не задавала своего вопроса. Куда мы ехали, я не знала, мне было всё равно – внутри меня всё было целое, ничего не оборвалось, как пишут в дешёвых мелодрамах, но так не бывает в жизни; в моей жизни было не так. Я разваливалась на части, от меня отламывали по кусочку, а я не сопротивлялась.

Дорога казалась бесконечной, а я боялась признаться самой себе, что не хочу знать её конца, хочу ехать с Владом вот так безгранично и бесцельно – просто чтобы ехать, просто, чтобы быть рядом…Мы остановились именно, когда я озвучила про себя своё истинное желание – несмотря ни на что быть с ним, любить его.

Меня снова обхватили сильные руки Влада, я не сопротивлялась, нет, я совсем не успокоилась, но теперь, ноющая боль, поселившаяся в моём сердце, глодала меня мыслью, что я больше не смогу к нему прикоснуться, и это было страшнее его измены, больнее моей ревности.

Неизвестное здание похожее на многоквартирный дом и было местом, куда мы должны были приехать и мы приехали. Влад не дал мне выйти из машины самой, я безвольно ему подчинилась, но оказавшись в лифте, он меня отпустил, не разомкнув наших объятий. Он прижимал меня к своей груди и шептал путаную ерунду, а я с настойчивостью не слушала его слов. Меня успокоило, что теперь он не пахнет ЕЙ, и я была такой слабой, что готова была простить ему всё…