Остановившиеся часы

– Ну, об этом ты мог бы и не напоминать, Саша… Давай, до завтра… Позвонишь мне в обед… Посидим там же. Очень уютно, вспомнила старое… Особенно Женьку Старикова… Ведь это он открыл для нас эту кафешку… Пока… – Пока.

Я положил трубку и долго смотрел на экран. Пойманный кайман казался маленьким, не страшным, хотя я понимал – это впечатление обманчиво. Это древнее пресмыкающееся за долгие миллионы лет эволюции нисколько не утратило главные качества, которые помогли ему в борьбе за выживание, – это холодная расчетливая жестокость, выносливость и умение приспособиться к условиям среды.

Я сидел с отстраненным видом, в голове раз за разом, как будто кто-то нажимал невидимую клавишу перемотки, звучал голос Риты, ее увлеченность, я бы даже сказал – азарт, сродни тому, что приходит внезапно к посетителям казино за столом для игры в баккару или рулетку… Судьба подкинула шанс. Но я еще не знал, как им распорядиться. У меня не было опыта в подобных делах. Все это время я действовал больше по наитию, хватая первое, что попадало под руку. Пожалуй, уже в те минуты я начинал потихоньку сознавать, что даже наличие всех известных мне фактов – ничего не решает само по себе. Я долго искал мотив. Когда же нашел его, вдруг понял, что это вполне может привести меня в тупик. Мне не по силам было тягаться с машиной правосудия в лице оперов из уголовного розыска. Они-то лучше меня знали, что делать с фактами. Завтра, завтра… Я встречусь с Ритой, подгоню собранные ей детали в схему и сдам все Башилову. Выбора у меня нет…

Ночью мне снились кошмары… Я брел куда-то по нескончаемой лестнице, которая в конце концов привела меня на крышу небоскреба… Я шел по самому краю, и пустота где-то рядом со мной постоянно напоминала о себе безумными позывами… шагни сюда, шагни… Шевелящийся на крыше комок какого-то существа издалека казался амебоподобным мешком, наполненным чем-то склизким… Подойдя ближе, я увидел, что это – крокодил… он разинул пасть, внутри которой открывался зев долгого тоннеля… я видел фосфоресцирующую дорожку этого тоннеля, уходившую куда-то вниз… Крокодил устремил на меня красный глаз, похожий на глаз инопланетного существа… я замер, чувствуя, как медленно попадаю под пресс гипноза…

Завтра… В этом слове иногда присутствует некий потусторонний смысл. Никогда не знаешь наверняка – каким будет это завтра…

Когда на следующий день я позвонил в контору Риты с намерением условиться о встрече, мне сказали, что Риты… больше нет. Накануне вечером она была сбита машиной неподалеку от своего дома. Когда я положил трубку, незнакомое мне прежде жуткое чувство одиночества охватило меня. Смерть таилась где-то рядом, и ее неслышные шаги вырывали из жизни моих друзей в те моменты, когда я меньше всего ожидал этого. Сбита машиной…

Я вслушивался в эти слова, пытаясь понять: что же произошло на самом деле? Что это могло быть? Фатальная случайность? Или что-то другое?.. В голове все перемещалось. Я соединял невидимые глазу цепочки событий, стараясь создать логически безупречную версию. Чем больше я думал над этим, тем меньше у меня оставалось сомнений: убийца нанес второй удар. Но каким образом ему стало известно об участии в этом деле Риты? Она же говорила, что ни одна живая душа…

И только вчера состоялся наш первый, оказавшийся последним, разговор об открывшихся обстоятельствах смерти Кости. Я посмотрел в окно. Пожелтевшие листья трепетали на слабом ветру. В тот момент у меня возникло странное ощущение, что за мной наблюдают. И сразу вспомнились психически больные люди, утверждавшие, что за ними кто-то установил слежку. В эпоху КГБ эта мания не выглядела столь уж неочевидной. Теперь я понимал, как это происходит в реальности. Ты вдруг начинаешь замечать, что твои поступки (хорошо, если не мысли) кем- то тщательно контролируются. И ловишь себя на мысли: если я сделаю то-то и то-то – я обречен…

Я подумал о дискете. Где она теперь? Либо Рита взяла ее с собой, либо оставила на работе. Все, что я вчера замыслил, теперь катилось к чертям. Я собирался обо всем рассказать Башилову. Но сейчас все изменилось. Подожди, подожди…

Каждый свой шаг нужно хорошо рассчитать, чтобы не попасть в ловушку, которую можно ненароком соорудить для самого себя. Ведь что получается? Связь двух смертей очевидна пока только для меня одного. И для убийцы. Если я напрямую выложу Башилову свои соображения, он, чего доброго, начнет всерьез подозревать меня. Почему? Да потому, что я буду первым, кто намекнет на подобную связь… Они начнут искать дискету, но не факт, что найдут. Есть еще показания Жанны и хакера Хирша. Туман, сплошной туман. Есть еще газета, где рукой Кости отмечено сообщение… Все это досужие домыслы, пока не найдется дискета. Но мне почему-то казалось, что верить в это – дело безнадежное.

Звонок телефона. Я поднял трубку, подумав, что устал от плохих новостей.

– Алло? – глухим голосом спросил я. – Алло?..