Останься со мной

Сестра, друг и невеста гоблина давно покинули этот мир. Он остался совсем один. Он прогуливался по полю гречихи, времена года сменили друг друга несчетное число раз. Гоблин брал в руки красный шарф Ынтхак, бродил по улицам, усыпанным осенней листвой, как когда-то с Ынтхак. Лил дождь или сыпал снег – он ждал, когда настанет момент их новой встречи. Не имея понятия, какой она будет в новой жизни и в каком месте ее следует искать, он ждал и надеялся.

Как и раньше, раз в несколько десятков лет он переезжал с места на место. Он привык к такой жизни. Служившие ему люди тоже менялись. Докхва, некогда молодой и дерзкий, тоже состарился и, следуя примеру своего деда, однажды представил Гоблину своего внука. Тот остался с Гоблином, который так и не научился мириться со смертью друзей и близких и продолжал жить в ожидании Ынтхак.

Внук Докхва давно вырос и тоже состарился. Увидев однажды, как Гоблин одевается, готовясь выйти на улицу, он спросил:

– Господин, куда вы собрались?

– Хочу немного прогуляться.

– Тогда вам лучше не ходить через главный вход: в отель приехала группа школьников из Кореи, там сейчас шумно.

Кивнув в ответ, Гоблин вышел за дверь.

Ему нравились и Прага, и Париж, но больше всего он любил останавливаться в отеле в Квебеке. Это место больше всего напоминало ему об Ынтхак. Пейзаж, открывавшийся со склона холма, за много лет почти не изменился, разве что его могильный камень еще больше покосился.

Он сел, прислонившись к своему надгробию, раскрыл книгу и время от времени переворачивал страницы. Свежий ветер щекотал лицо. Оторвавшись от книги, он поднял голову и посмотрел вокруг: закатное небо и облака, быстро менявшие очертания, были очень красивы. Глядя на них, Гоблин затосковал обо всем, что когда-то делало его счастливым.

Часы, когда-то подаренные Ынтхак, тикали громче обычного, а все чувства Гоблина были обострены. Вдруг вокруг него закружили пушинки одуванчика, за его спиной появилась чья-то тень, над которой, словно снег, тоже вихрились пушинки.

Гоблин обернулся и увидел Ынтхак.

Она была одета в школьную форму и шаг за шагом спускалась с холма. В этой жизни ее звали Пак Сомин, а он по-прежнему оставался Ким Сином. Гоблин поднялся ей навстречу.

– Не бывает такой грусти, которая длилась бы вечно. Впрочем, и любви тоже…

– Ставлю на то, что бывает!

– И на что ставишь, на грусть или на любовь?

– На грустную любовь.

Казалось, этот миг длился вечность. Он выдержал испытание ожиданием длиной в тысячу лет, где каждый день был похож на предыдущий, и Ынтхак сдержала свое обещание. Глядя на Гоблина, она счастливо улыбалась, и в уголках ее глаз блестели слезы. Гоблин чувствовал, как ему жжет глаза. Он с нежностью наблюдал, как она идет к нему.

Подойдя совсем близко, девочка с волнением воскликнула:

– Эй, дядя!

От этих слов из глаз Гоблина полились слезы.

– Вы знаете меня?

Он медленно кивнул в ответ:

– Ты первая и единственная… невеста гоблина.