Останься только навсегда

— Ну, раз проблем с твоим прошлым нет, и нам не нужно никуда бежать, то я бы остался здесь навсегда. Продолжил бы работать в корпорации и всё же заново отстроил ресторан. Пусть он прогорит, но я хотел бы исполнить эту мечту.

— А кем ты видишь себя примерно через десять лет? Моделью? Актёром? Режиссёром? — интересуется она.

Улыбаясь, опускаю взгляд. Ну раз она спросила, то открою все свои карты.

— Большим, — наши взгляды встречаются.

— Я хочу быть мужем и отцом. Я хочу иметь детей и место, где меня всегда будешь ждать ты. Я хочу устраивать небольшие семейные праздники и радоваться первым шагам нашего ребёнка. Я хочу их видеть. Для меня это большая ценность, чем бизнес. Я найду себя в другом, но ничего мне не заменит семьи с тобой, — замолкаю, наблюдая, как Шай бледнеет. Её глаза блестят то ли от страха, то ли от удивления. Скорее всего, я идиот и напугал её.

— Нет… нет, послушай, не сейчас. Ты сама поставила срок десять лет, и я надеюсь, что через десять лет мы привыкнем появляться вместе на людях и никто больше не обвинит тебя в связи с Рокси. Мы научимся жить рядом друг с другом и идти дальше вместе. Ступенька за ступенькой. Медленно, никуда не торопясь. Мы всё успеем. Вероятно, я бы стал даже крёстным ребёнку Аарона и Тины. Он уже просил меня об этом, так что… это моя мечта. Создать счастье для нас с тобой и наших детей. Я хочу много. Двоих или троих. Знаешь, когда Лорейн была беременна, то я чувствовал, что это не от меня. И думал о тебе. Я представлял тебя на её месте, и мне было больно, что это лишь фантазия. А теперь, конечно, рано ещё обсуждать это, но это мой план, — медленно добавляю я.

Шай отворачивается и поджимает губы. Я вижу, как затруднённо её дыхание. Чёрт. Что-то не так. У меня язык без костей. Не стоило говорить о свадьбе и детях, но она сама спросила. Я хотел быть всего лишь честным и показать ей, что секс — это не так важно для меня, хотя отрицать, что он с каждым разом всё безумнее и безумнее, не могу.

— А ты? Шай? У тебя какой план на свою жизнь? На нашу жизнь? — Шепчу я.

Она молчит, пожимает плечами и приоткрывает губы, чтобы ответить. Я замираю, ожидая решающего удара.

— Нам пора ехать. Мне, действительно, надо в офис, а тебе — подготовиться к интервью. Они начнут тебя спрашивать о нас. Можешь говорить то, что посчитаешь нужным. — Она закрылась от меня. Перевела тему.

— Шайди, скажи мне, что…

— Рейден, прости, мне, правда, нужно ехать. Я поймаю такси, хорошо? Спасибо за всё. Встретимся после твоей поездки в Рим. Скоро Рождественский корпоратив, и приёмов целая куча намечается. Я должна за всем проследить. Если буду тебе нужна, то позвони. До встречи. Спасибо, что спас меня от унижения сегодня, — Шай целует меня в щёку и поднимается с меня, а я наблюдаю за тем, как она убегает. Её каблуки проваливаются в рыхлый песок, но она быстро идёт к дорожке, а достигнув её, даже не оборачивается.

Вот же чёрт!

Глава 36 Рейден

— У тебя такой вид, словно ты начнёшь ругаться матом, — цокаю, садясь в машину, и смотрю на Пенни.

— Мне бы хотелось, но, увы, я устала изрыгать из себя проклятья. С возвращением домой. И оно будет не самым приятным. Хотя… тебе должно понравиться, — девушка передёргивает плечами и отдаёт приказ следовать по ранее сообщённому ей адресу.

Подавляю зевок и достаю мобильный, проверяя, ответила ли мне Шай. Нет, конечно, нет. Она категорически не желает общаться со мной посредством сообщений. Только на звонки отвечает, да и то с переменным успехом, обычно поздно ночью. А из-за того, что я провёл больше двух недель в Италии, переезжая из одного города в другой, говорить с Шай удавалось очень мало. На самом деле я до сих пор пребываю под впечатлением от её побега после обеда в День благодарения. Она испугалась. Я её испугал, и это не делает меня суперпарнем. В редких беседах с ней я старался, вообще, больше не поднимать при разговоре тему о будущем и семье. Я поступил опрометчиво, но был честен. И это привело к возникновению какого-то неприятного барьера между нами, о котором я размышлял всё время, пока не видел её. Я скучал по ней. Просто потому, чтобы она спала рядом со мной или же взгляду в её глаза. Тактильные ощущения для меня оказались очень важными, а я был лишён их очень долгое время. Да, я утрирую.

— Ты меня слышал? — Пенни пихает меня в плечо, и я, моргая, поворачиваюсь к ней.

— Нет, прости. Я устал, и всё тело ломит от неудобных кресел в экономклассе. Но я не жалуюсь, сразу говорю, чтобы ты начала мне корону поправлять, — быстро произношу, снова зевая.

— Ты сам хотел прилететь побыстрее. Билеты были только в экономклассе. Мог бы сутки подождать, и если бы ты это сделал, то через час бы уже нежился в постели, а не ехал на ужин под пристальным слежением фотокамер, — упрекает она.