Останься в Вейзене

— Мне слава не нужна, — вздохнула я. — Просто хочу, чтобы эти камни полезными оказались. Такая сила в них таится… Мне кажется, они могут исправить непоправимое, поднять на ноги, когда не остаётся никакой надежды. А ещё это шанс. Возможность колдовать для тех, кого природа не наградила большим магическим талантом.

— И как вы думаете, Варвара, в самом ли деле им, лишенным таланта, нужна такая возможность? — серьёзно спросила Ирмалинда.

— Мне кажется, так будет честно, — пожала плечами. — Я из тех мест, где магия не распространена… внутри основной части населения. И учат нас тому, что всего можно достигнуть с помощью усидчивости и терпения — успеха в любом деле, которое будет тебе по нраву. С магией дело обстоит иначе — сколько ни вкладывайся, ты не добьешься ничего просто из-за врожденных способностей.

— Вы и сами не обладаете большим магическим резервом, — заметила Ирмалинда.

— Это так, — я кивнула, — но разве это делает меня хуже других?

Сколько раз мне доказывали, что я не настолько хороша, как окружающие — не берусь сосчитать. Я хуже сестры, потому что учусь не так прилежно, как она, не занимаю призовых мест на олимпиадах, потому что глупа и безответственна. Я хуже матери, потому что даже в спорте себя не показала — мама в юности ездила на чемпионаты по горным лыжам. Я хуже подруг, потому что не могу похвастаться идеальной фигурой, хмурюсь чаще, чем улыбаюсь, и не иду ни с кем на контакт.

Я оказалась даже хуже той девушки, которой предпочел меня ненаглядный, в далеком прошлом разбивший на осколки моё сердце. Почему, сама не могу сказать.

И даже в этом, другом мире, я оказалась бы хуже других, магически одаренных.

Если бы не камни, которым по силам это исправить.

* * *

Я захлопнула лабораторный журнал — расписанные страницы добавили ему авторитета, в два раза увеличив в высоте ту тонкую книжицу, с которой мы начали неделю. И подошла к потайному шкафу — замок поддался моему прикосновению, щелкнула створка, открывая скрытое внутри великолепие.

— Ирмалинда, вы можете подойти, если желаете, — я махнула рукой. Во взгляде Ирмалинды мелькнула заинтересованность, она приблизилась ко мне — и замерла. — Впереди ещё много работы. Но пока я буду обрабатывать результаты этой недели, думаю, мы можем сделать перерыв.

— Это всё, что есть? — спросила Ирмалинда. — Все разновидности?

— Не могу сказать… Сама не знаю. Это те камни, которые мне предоставили для работы. Сколько их всего, пока сложно сказать. Глядя на это разнообразие, рискну предположить, что ни один камень и вовсе не похож на другой. Их можно разделить по свойствам, и каждый раз будет получаться разные группы. А вот на группы вряд ли получится.

После лаборатории мы обычно ходили в ресторанчик, в котором работала старая приятельница Ирмалинда. Идти до него было недалеко, минут семь, там нас всегда встречали радостно и делали скидки.

Но в этот раз я пожертвовала ужином — мне все-таки захотелось сходить ещё раз до мастерской Ахелфа. Ещё один камень был опустошен, и мне не терпелось разобрать его на запчасти, а мой маленький молоток для такого большого камня не подходит.

Мы с Ирмалиндой распрощались, и я едва ли не бегом устремилась к мастерской, боясь, что придётся разворачиваться, едва достигну порог. Но меня будто бы ждали. Дверь оказалась приоткрытой, её подпирала потрепанная временем деревяшка.

Через такие двери проходить опасно — они любят захлопнуться за спиной, загоняют тебя в ловушку. Но я в этот раз показала себя то ли смелой, то ли безрассудной, когда все-таки перешагнула порог.

Ахелф стоял за прилавком, бархатной тряпицей протирая какой-то футляр. Стоило мне войти, Ахелф поднял на меня взгляд, и на его губах расцвела улыбка. Как будто хозяин этот мастерской был в самом деле рад меня увидеть.

— Добрый вечер, Варвара. Вы как раз вовремя — ещё пара минут, и лавка была бы закрыта.

— Добрый вечер, Ахелф… Я спешила, — я тоже улыбнулась.

— Ваши молотки уже заждались вас. Не скажу, что за ними выстроилась очередь желающих, но все же это невежливо — позволять такому инструменту лежать без дела.

Я бы пошутила, что во всем этом мире мне одной, возможно, доступно такое варварство — но, боюсь, переводчик не передал бы игру слов.

— Я уже пыталась попасть к вам, — заметила я как бы между прочим, — но, увы, не успела попасть в две последние минуты работы, хотя подошла сюда даже раньше, чем сегодня.

Ахелф качнул головой:

— Прелесть работать на самого себя в том, что никто не запретит тебе уйти пораньше. Одно мгновение.

Он скрылся в подсобке, а вышел оттуда с холщовым мешочком. Впрочем, завязки его тут же ослабли, и я увидела два отполированных до блеска молотка, те самые, которые я не смогла забрать в прошлый раз. Честно признаюсь, за такие никаких денег не жалко.

— Пятьсот рубионов, — заметил Ахелф, — и это великолепие будет вашим.

— Всего лишь? — удивилась я.

На покупку двух оставшихся молотков Феранта выделила мне целую тысячу рубионов, поскольку я честно призналась ей, во сколько мне обошёлся один молоток, самый первый.